Быть мамой двойни

История "мультимамы" Ады Самарки

29.04.2016

Иногда меня спрашивают, как это — быть мамой двойни. Если рассматривать этот опыт как самосовершенствование, прочистку мозгов и укрепление личной силы, то двойня, конечно, достойный тренажер. Моя двойня научила меня принимать молниеносные решения, научила выдержке, спокойствию, самоорганизации, а также именно благодаря двойне я поняла, что такое самая безусловная любовь на свете. Ну и добавилось седых волос, куда уж без них…

К появлению двойни в своей жизни я была уже закалена двумя «раздельными» детьми: на пятом месяце беременности старший сын шел в первый класс, а дочка находилась как раз в том прекрасном возрасте, когда уже самостоятельно находишь себе развлечения, самостоятельно ешь, нет проблем с горшком, а до школы еще есть время.

13006458_1136182343079531_9033375774447434514_n

Так как каждый ребенок – уникальный, то разумеется и каждое испытание двойней тоже уникальное. Но что-то общее в воспоминаниях «мультимам» однозначно прослеживается.

Беременность

Один из самых часто задаваемых вопросов: были ли двойни у меня в роду? Нет, не было – ни в роду, ни среди знакомых. С двойнями я никогда не сталкивалась. У меня получилась «самостоятельная» (вне помощи репродуктологов), разнополая, бихориальная, биамниотическая двойня. Внешне они настолько разные, что даже на родственников не похожи – кареглазый крепенький мальчик с каштановыми волосами и тоненькая, желтоволосая и голубоглазая девочка.

12644891_1082823595082073_2099111496802387335_n

Подозрения должны были закрасться еще на уровне теста – такой яркой, жирной, четкой второй полоски я еще никогда не  видела! Потом меня начало тошнить. Первые двое детей прошли без токсикоза, с дочкой я просто порхала. А тут скрутило. Меня тошнило от голода, но от тошноты я не могла ничего есть – такой себе замкнутый круг. Почти вся любимая еда стала совершенно непригодной – в пицце явственно чувствовался вкус растворителя для краски, от мясного бульона мутило, печенье пахло мужским одеколоном. Тем не менее с тошнотой я как-то разобралась, а когда она отступила, примерно в двадцать недель, началась другая проблема. Куда более страшная. Я задыхалась. Живот в пять месяцев выглядел на все восемь, а я была похожа на узницу концлагеря – тощие плечи, шея в венах, круги под глазами, выступающие ребра и огромный живот. Все, что я могла делать с примерно двадцать четвертой по тридцать восьмую неделю (именно столько времени мы с двойней были одним целым), — это лежать, смотреть фильмы и читать свои старые подшивки журналов для мам. От некоторых текстов про «счастливую беременность» там хотелось то ли смеяться, то ли плакать.

12647238_1082825568415209_1137014302017412875_n

Разумеется, меня положили на сохранение. В больнице я в общей сложности провела полтора месяца и очень породнилась с этим заведением. В  круговороте врачей и медсестер, сменяющих друг друга, поступающих, переходящих из отделение в отделение,  рожающих, родивших, прооперированных – я чувствовала себя неким оплотом постоянства.

Роды и послеродовой период

Так получилось, что я рожала в роддоме, где к операции кесаревого сечения относятся легко и с пониманием, и если бы это были мои первые роды то я, конечно, с радостью согласилась бы «заснуть, а проснуться уже мамой». Но опытная я два раза лежала в послеродовых палатах с теми самыми «едва проснувшимися» мамами из реанимации, и никаких иллюзий относительно послеоперационного периода у меня не было. А учитывая, что младенцев будет целых два, плюс еще старшие дети – временная потеря трудоспособности страшила меня куда больше предстоящего приключения в родзале. Итак, рожать двойню было легко.  Немаловажно, что это были мои третьи роды и я пришла в них бравым солдатом, видавшим виды. Примерно в тридцать недель у меня диагностировали небольшое раскрытие, и вот с тех пор донимали тянущие, ритмичные боли, которые трудно с чем-то спутать. Из больницы уже не выпускали, накачивая капельницами, а я проводила сеансы связи с детьми, убеждая их не появляться на свет, пока не наберут по три килограмма. Они выполнили обещание и родились естественным путем на тридцать восьмой неделе с разницей в 7 минут весом в 3100 и 3050.

12651317_1082824968415269_7372557307253406299_n

В роддоме активно поддерживалась кампания естественного материнства, и когда мне вручили эту тощую, извивающуюяся, голодную и раздраженную парочку, я немного растерялась. В какой-то момент даже хотелось позвать медсестру и попросить ее забрать хотя бы одного – куда-то туда, куда в роддомах принято забирать новорожденных детей у мам. Но я стойко держалась. В первые сутки у меня что-то случилось с ногами и я почти не могла ходить. Но появились первые навыки нейтрализации двойняшек: у груди они вели себя тихо. Подушка для кормления двойни – это была моя самая главная вещь в хозяйстве.

Не знаю, как у других, но мне все время казалось, что нужно переждать и дальше будет легче. С беременностью переждать – и я смогу дышать, есть и двигаться. Но пришли новые проблемы. С первым годом они научатся спать по ночам, перестанут есть грудь… пойдут в детский сад…. пойдут в школу и станет проще. Но проще не становится. Что-то остается в прошлом, но появляется что-то новенькое.

Что Фрося и Никита творили в детстве

Они забирались в кухонные ящики и прыгали в них, выбивая дно. В какой-то момент у меня на кухне не осталось ни одного целого выдвижного ящика. Когда родственники впервые забрали их к себе с ночевкой (а это было уже после того, как им исполнилось 2!), они повыкидывали яйца из холодильника в комнату на ковер, у меня это тоже постоянно было, потому я яйца прятала максимально высоко. У меня дома они регулярно лазали в стиральную машину во время стирки, макали обслюнявленные пальцы в отделение для порошка и ели его. Один раз выпили полную бутылку сиропа от кашля, у меня была истерика — а им ничего, даже не обсыпало. Вылили банку масляной краски на пол и облапали машину — до сих поря езжу с желтыми пятнами! Регулярно высыпали содержимое цветочных горшков на пол, растения раскидывали. Резали вещи. Рвали книжки. Обрисовывали тетради старших. Высшим разрядом было для них ворваться в комнату старших, поскидывать все книжки с полок и выпотрошить их школьные рюкзаки. И написать где-то рядом.

12243518_1054238671273899_5108443191262889187_n

Где-то до пяти лет Фрося ходила с короткой стрижкой и мне регулярно говорили: «Какие у вас хорошенькие мальчики»!  Первая стрижка случилась по причине еды. То есть не так, они постоянно бросались едой и размазывали еду друг по другу, особенно по головам, мне надоело вымывать борщ из Фросиной головы, и я ее постригла «под машинку» — после еды все дружно шли мыться. Второй раз Фрося осталась дома с неопытной бабушкой, тут же нашла ножницы и «постриглась» — местами получились почти залысина. Делать было нечего — постригли почти под ноль. Еще раз она сперла у кого-то жвачку (они вообще запрещены у нас) и на ночь спрятала под подушку. Утром, осознав тяжесть ситуации, пыталась снять жвачку из волос с помощью скотча — такой я ее и нашла, с перемотанной скотчем головой и со жвачкой в колтуне. Стригли снова под насадку. 14 февраля прошлого года ее единоутробный брат Никита делал «колесо» и сломал ей нос (неделя в больнице, перелом со смещением). Вообще в больнице Фрося была много раз — в 3 месяца упала с коляской с крыльца (сутки в нейрохирургии), в год с лишним прищемила руку коляской (рентген), был сорван ноготь, регулярно ходила с фингалами и шишками, в 6 лет упала головой в пол с гамака (рентген и куча нервов).

11751441_985117268186040_6885471396460681340_n

От них невозможно спрятать никакую еду: пока в доме есть печенье, конфеты, вафли, торт, пирожные, варенье, сгущенка, апельсины, мандарины, бананы или виноград — они будут нервно выжидать и рыскать, стремительно и незаметно добираясь до самых верхних кухонных закутков. И да, пустые банки из-под чего-то в холодильник ставят тоже они. Ругать их и наказывать за что-то невозможно — это стойкая круговая порука, они тут же начинают тыкать друг в друга и убедительно клясться: «это не я, я ничего не знаю!».

Когда им  исполнилось пять лет, мы переехали в новый дом и их не хотел брать ни один из шести садов в округе, я поняла, что деток ждет большое спортивное будущее. Выросшие на грудном молоке (стаж один год и девять месяцев), залюбленные младшие детки превратились в жилистых, нагловатых, уверенных в себе крепышей. Чтобы обеспечить себе нормальный вечер для работы, мне нужно было выгуливать их – хороших три часа «бежком» (как они выражаются).

1558484_1065378833493216_5996459712986324179_n

Рекорд – 16 километров, они преодолели с залихватской легкостью и были готовы в принципе еще.  Я смотрела на их «кубики» на животах (в пять лет!), а муж ради интереса просил их подтягиваться. И они подтягивались – сначала по пять раз, а сейчас дочка делает уже тринадцать. Они с братом учатся в первом классе, вернее, она учится, а ее брат у нее все списывает. Иногда, когда ему даже списывать лень, сестра делает все за него.

Сейчас у нас дома уже никто не выбивает кухонные ящики и не ест стиральный порошок. Зачинщик банды, в прошлом короткостриженый главарь с фингалом, девочка Фрося, готовится выступать по программе первого взрослого разряда, тренируется по четыре-пять часов каждый день, а в свободное время любит рисовать птичек.

11037468_979174795446954_3421898688514578051_n

Ее верная группа поддержки в лице брата очень любит оригами и поделки из бумаги. Как более спокойный ребенок, он тренируется только по два часа каждый день, а вечерами любит обнять меня, погладить и сказать, что они меня вообще очень любят. За это я им прощаю все.

— Читайте также: Ада Самарка: «Они мало читают, пишут с ошибками, дерзят… и вообще непонятно, что с ними будет в жизни»

Новини партнерів