Гарик Корогодский: «Я действительно отец-наставник. Не путать только с «наседкой»

Гарик Корогодский, писатель, совладелец ТРЦ Dream Town, бизнесмен, отец четверых

О принципах воспитания детей

Практически ничего не поменялось: то же самое, что и мой отец вкладывал в меня, иногда мама. Я стараюсь им на собственном примере показывать, как ухаживать за старшими, чтоб потом быть досмотренным в старости. Разбираем жизненные случаи: когда надо так себя повести, а когда иначе.

Да, я действительно отец-наставник. Не путать только с «наседкой». По поводу наказания, то что такое «наказание»? Я не наказываю. Не могу запретить, к примеру, детям выйти на улицу. Могу просто перестать делать что-то по отношению к ним. У меня дочь в юном подростковом возрасте «нарисовала», что влюбилась. А парень был «негодящимся». И не как партия для дочери, он был неуравновешенным, нес разрушение своими действиями. Вот тут пришлось очень жестко вмешаться.

Ко мне невозможно не прислушаться. Я создаю такие условия, что выбор остается один… Мой и правильный, конечно.

О детях

Самый старший сын оканчивает университет в Англии, сейчас пишет диплом. Работает, у него есть маленький свечной заводик. Он кальян делает для разных заведений. Сегодня вытесняет уже устоявшиеся бизнесы.

В бизнесе очень помогаю: и деньгами, и советами. Я одолжил и сыну, и дочке деньги с четким графиком возврата. Это как в анекдоте, когда папа перед смертью очень выгодно продал сыну часы. Так и я. Пока все исполнили! Ведь я как даю? Ну, к примеру, даю 100 рублей и проговариваю, что нужно вернуть тогда-то. Если тогда не вернут, то кредитная линия закрыта навсегда.

Сыну сейчас помогаю еще чем? Я сказал, что он должен сделать лучший сервис в Киеве — и у него будут клиенты. Сын сделал. Теперь я звоню хозяевам заведений, просто прошу его выслушать и сравнить условия. Пока все успешно. Кроме этого, сын работает советником первого заместителя Министра инфраструктуры Украины. Он жил в Израиле, Москве и Лондоне. Но не видит себя вне Киева. Это единственный город, в котором он хочет жить.

Я ему не говорил прямо, где хочу, чтоб он жил. Но своими действиями я подталкивал его к этому решению. Собственным примером. И у меня из детей никто не хочет уезжать из Украины.

Средняя дочь оканчивает Нархоз киевский, и у нее тоже свой бизнес. Она уже пару лет работает и денег у меня не берет. У нее компания по экспресс-маникюру. В частности, она платит мне лично аренду больше, чем все остальные арендующие [речь идет о торговом центре, которым владеет Гарик — прим. Л.Л.]. У своих же неудобно попросить скидку? Все просят, а она — нет.

А младшие еще школьники. Третья дочь увлекается биологией, побеждает в олимпиадах. Видит себя только биологом.

О корнях

Галахически мои дети не евреи, ведь мама моей жены — украинка. Но они себя ощущают полностью евреями. Когда я ходил в синагогу — мы ходили в синагогу все вместе. Они на 100% идентифицируют себя как евреи. Проходить Гиюр мы не захотели, вместе решали этот вопрос. Для нашего внутреннего ощущения не имеет значения, прошли мы Гиюр или нет — нам все равно, кем нас считают окружающие, когда мы себя считаем частью народа. Этого нам более чем достаточно!

О преподавании фашистской темы в школе дочери

Эта история состоялась из-за наивности одного из учителей дочки. Школа действительно крутая, дорогая и на то время была хорошей. Плюс, мне надо было дать детям английский на уровне носителя. Никто этого не давал, кроме международных школ. И из двух возможных в Киеве я выбрал эту. Преподаватель в рамках урока по истории показывал силу пропаганды фашизма. Он ирландец и не учел, когда давал детям задание, что фашизм в этой стране — болезненная тема. Во многих семьях учеников кто-то погиб от рук фашистов, у меня родственники лежат в Бабьем Яру, и для нас вообще не приемлемо даже просто видеть свастику. Он об этом не подумал.

А после того, как я вежливо попросил убрать тему из предмета, мне сказали слова, после которых обратной дороги не было: «Здесь хозяева мы и условия ставим тоже мы. А вы или учитесь в этой школе, или уходите». Это как бы вызов, а я не люблю такие разговоры. Пришлось вмешаться: школа была в шаге от закрытия, митинги под ее стенами, с Лизой не здоровались, почти все ученики были против нас…

В сегодняшней украинской школе все бы были на стороне детей, а там все были на стороне школы. У многих тогда был выпускной год, а я поставил вопрос о закрытии школы. Соответственно, дети, которые проучились 11 лет, не попали бы в университет. По результату мне предложили компромисс: школу не закрываем, но из программы убираем все, что не нужно.

О том, как узнал, что Бабий Яр — часть истории семьи

Рассказали об этом, когда мне было уже лет 16, я сам тогда начал расспрашивать. Как позже мне объяснили, меня берегли. До этого мы ходили, носили цветочки. Все истории, связанные с Бабьим Яром, печальные. И мои родственники не стали исключением. Вся семья, в том числе и мой папа, должны были ехать в эвакуацию в Ташкент. У папы была младшая сестра. Она заболела перед выездом, температура была под сорок. Они решили, что папа уедет (ему было неполных двенадцать лет), а мама с сестрой поедут через неделю. Не успели…

Я считаю, что рассказывать никогда не рано. Дочери тогда было лет 8, я взял ее в «Яд Вашем». Жена была против. Многому нас всех научил Бабий Яр, и мне кажется, что Израиль все сделал для того, чтоб Бабий Яр сегодня был невозможен. Не пойдут уже евреи добровольно на расстрел…

Источник: jewishnews.com.ua

- Читайте также: Отцы и дети: Дмитрий Дубилет