Портрет насильника: «Они не понимают, в чем их обвиняют»

Исследование Мадумиты Пандей в индийской тюрьме

15.09.2017

Исследования психологии убийц, насильников не новы в истории судебной психиатрии, этим регулярно занимаются американцы, например. А вот индийская исследовательница Мадумита Пандей пытается понять феномен сексуального насилия ее родной страны и на основе многочисленных интервью «рисует» портрет типичного насильника-индуса. Мадумита работает в британском Anglia Ruskin University, ее исследование легло в основу докторской диссертации, которую она пишет. Но уже сейчас Мадумита делится некоторыми, вполне шокирующими, деталями ее работы.

В конце июля Высший суд Индии не разрешил 10-летней девочке сделать аборт. На протяжении семи месяцев ее насиловал дядя, а беременность обнаружили случайно — она жаловалась на боль в животе и попала в больницу. Но суд постановил, что аборт делать уже слишком поздно. Такие случаи — ключевая тема дискуссий в Индии, после нашумевшего группового изнасилования в автобусе в Дели, случившегося в 2012 году. После него я с 2013 года занимаюсь исследованием в тюрьме Tihar Central в Дели, где находятся осужденные насильники, и оно уже переросло в диссертацию. За три года я взяла интервью у более сотни заключенных, я пытаюсь понять, как они относятся к своим жертвам, что думают, как осознают себя. Для этого я, в частности, даю им заполнить две анкеты — об отношении к женщинам и об идеологии маскулинности.

Патриархальные корни

Все думают об одном и том же. Почему мужчины это делают? Мы считаем их монстрами, ведь человеческое существо на такое не способно. А я задавалась вопросами — что движет этими людьми? Какие обстоятельства жизни сделали их такими? И я сказала себе — спроси первоисточник. Разговаривая с насильниками, я убедилась, что они не монстры, не пришельцы из космоса, а обычные люди. А к насилию их привело воспитание и образ мышления. В индийских семьях, даже образованных, культивируется патриархат, часто женщины даже не называют мужей по именам. Как-то я опрашивала друзей, чтобы они пересказали, что говорят их мамы, когда звонят папам. Оказалось, что либо вообще не обращаются по имени, либо говорят «отец Ронака» (их ребенка). Сексуального воспитания в школах нет, а в семьях родители никогда не говорят таких слов, как «пенис», «вагина», «изнасилование» или «секс». Так о каком воспитании мальчиков может идти речь?

Черты насильника

В индийской патриархальной семье мужчины получают искаженное представление о маскулинности, а женщины учатся только покорности. И каждый делает вид, что с насильниками что-то не так от природы. Но они являются частью нашего общества, а не пришельцы из другого мира.

И все же разговоры с насильниками шокируют — они умеют сделать так, чтобы ты их пожалела. Я как женщина не ждала, что у меня возникнут такие чувства. Разговаривая с ними, я почти забывала, за что их осудили. Чаще всего это малообразованные люди, у которых за плечами максимум четыре класса школы. Я поняла, что многие из них не осознают тяжести совершенного, не понимают, в чем их обвинили. Только трое или четверо сказали мне, что раскаиваются, остальные оправдываются или перекладывают вину на жертву.

Дело №49, или кошмар одной девочки

Сорок девятым участником опроса стал 23-летний осужденный, который не окончил начальную школу и работал уборщиком в храме. Он был заключен в тюрьму в 2010 году за изнасилование пятилетней девочки. Ее он описывал как мелкую нищенку, которая провоцировала его и мешала работать. Когда я попросила его описать, какими были эти провокации, он ответил, что «она неуместно ко мне прикасалась, и я решил преподать ей урок. А ее мать — такая же, есть вопросы к ее характеру». Меня больше всего удивило даже не перекладывание вины на жертву, а его убеждение в том, что можно все исправить. «Она теперь не девственница, и никто не возьмет ее замуж. А я, когда выйду из тюрьмы, женюсь на ней».

Под конец этого интервью, я поняла, что нужно найти эту девочку и узнать другую сторону истории. Через неделю, через священника того храма, я встретилась с ее матерью. Я рассказала ей о том, что общалась с насильником в тюрьме, и она была невероятно шокирована, не могла поверить, что его осудили, ведь она думала, что он просто сбежал куда-то в другой город. Женщина рассказала, что ее дочь спас священник и отправил ее в ближайшую государственную клинику. Насильник был близким знакомым всей семьи, а отец девочки, узнав о насилии, бросил семью из-за обострившегося психического расстройства. Мама девочки сама писала заявление в полицию, заполняла все бумаги, но надежды у нее было мало, и потом полиция ее ни о чем не оповещала.

Через несколько дней я увидела и ее — чудесную десятилетнюю девочку, которая любит учиться в школе и рисовать. Она не помнит того ужасного события пятилетней давности. А я так и не осмелилась сказать ее матери, что насильник собирается взять в жены ее дочь.

Свершится ли правосудие

Упорство и воля матери этой девочки в борьбе за правосудие вызвало глубокий резонанс, ведь в Индии о почти 90% изнасилований не заявляют. Она спросила меня, почему тот, кто напал на ее дочь, осужден лишь на десять лет, а не повешен, как в случае той девушки из автобуса, которая в результате изнасилования умерла. У меня не было ответа на ее вопрос. Дебаты о справедливом наказании для индийских насильников продолжаются, но в чем больше всего нуждается страна, так в осознании, что права женщин нужно защищать и добиваться гендерного равноправия.

Источники: theconversation.com, washingtonpost.com

— Читайте также: «Он не имел права касаться тебя»: Насилие, а не пьяный секс

Новини партнерів