Номинантка на «Оскар», режиссерка Агнешка Холланд рассуждает о своем видении гендерного равенства, кампании #MeToo и женщинах в кино.
Щодня ми працюємо на інфофронті, виствілюючи подвиги українських жінок та впливаючи на світову спільноту інформаційно.
Ми просимо нас підтримати, аби ми й надалі могли виконувати нашу місію на шляху до української перемоги
Підтримати womo.uaПочему я работаю с непростыми темами
Я люблю работать с женщинами. Я только что завершила сериал «1983» для Netflix, мы работали вместе с Ольгой Чайдаш, Агнешкой Смочинськой и Касей Адамик — это было прекрасное сотрудничество, замечательная атмосфера. Мы носились с этим фильмом, как будто это был наш общий ребенок. Мужчины же во время работы чаще выясняют, кто прав.
В январе 2018 я закончила снимать сериал «Первые» (The First) с Шоном Пенном, посвященном первой экспедиции на Марс. Потом мы с девочками сделали «1983» — антиутопию об альтернативной истории Польши. И еще сняла один драматический фильм — «Гарет Джонс» (премьера в Украине состоится 10 февраля 2019 года, — прим. ред.). Это история молодого журналиста, который оказывается в Украине в 1930-х годах и становится свидетелем Голодомора. Именно он донес правду о том, что происходило тогда в Украине, до остального мира. Мир не отреагировал. Но реагировать мы обязаны. Поэтому я после всей своей работы, после этих долгих часов, я хожу на марши, на демонстрации, подписываю петиции, потому что это и значит быть гражданином.
В этом году мне не удалось поучаствовать в Марше Равенства. В прошлом году же я маршировала в Варшаве, в позапрошлом — в Познани. И так почти все годы. Даже тогда, когда нас выходило всего тысяча человек. Теперь в марше участвуют до 45 тысяч. Это важно, потому что это масса народу, который собирается ради стоящего дела. Я поддерживаю равенство и равные права не только потому что моя дочь лесбиянка, у которой прекрасные отношения с партнершей. Я хочу, чтобы у них были те же права, что и у всех остальных — на брак, на право усыновлять детей. Я прочла много исследований на эту тему. У меня есть знакомые гомосексуальные пары в США, которые усыновили детей. И они очень счастливы, и детям хорошо. Ничего в этом плохого нет. А вот насилие, нелюбовь, принуждение к деторождению — вот это плохо.
Результаты кампании #MeToo
Сегодня кампания вошла в стадию определенного кризиса. Она стала жертвой собственного успеха. Эта кампания имела стремительное начало, стала важным социальным движением, ее подхватили разные организации и институции, в том числе Американская академия киноискусства и актерские агентства (на совести которых висят те еще грешки). И практические результаты не замедлили появиться — самых злостных «хищников» сместили. При этом, правда, презумпцию невиновности просто швырнули в окно — это главный минус движения, который может обратиться против начальной идеи.
Останні новини
- WoMo-каталог прикрас: нові колекції ювелірних виробів від українських брендів
- Афіша тижня: що подивитися, послухати та куди сходити 22-28 квітня
- Фільм «Западня» скоро вийде в український прокат: дата прем’єри, трейлер, сюжет
- На Міжнародному форумі PRNext’24 оголосили переможців Національного рейтингу «Репутаційні АКТИВісти»
- Премія Георгія Ґонґадзе: оприлюднили короткий список номінантів на здобуття відзнаки за 2024 рік Новости на главной
Очень важно не замалчивать тему, создавать общественный дискурс, добиваться правосудия, но сеять страх, который разрушает отношения между мужчинами и женщинами — неправильно. Конечно, это сложная тема. Мы рискуем сами себя завести в такое себе новое пуританство. Я знаю, что радикальным феминисткам эта моя идея не нравится, но верю в то, что говорю.
Стоит ли платить такую высокую цену за вскрытие случаев харассмента и наказание виновных? Подумайте о борьбе с педофилией. Для того чтобы защитить детей, стало необходимо мониторить отношения и с самыми близкими людьми для них. Но я все же не могу принять принципа «дыма без огня не бывает». Все помнят историю одного шведского театрального режиссера, обвиненного в сексуальном насилии и совершившего самоубийство. Потом оказалось, что он был невиновным. Мы не можем игнорировать такие случаи. Да и аналогия с детьми не очень-то работает, ведь ребенок объективно слабее, ему действительно нужна защита — в случае женщин проблема не столько в защите, сколько в равенстве. Какое же тут равенство, если мужчины пользуются угрозами? Педофилию легче определить, чем харассмент. Ведь если мы начнем приравнивать флирт к домогательствам, то что станет со спонтанностью сексуальных отношений? И в то же время мы только начинаем осознавать огромный масштаб несправедливостей, с которыми приходится сталкиваться женщинам. Я говорю с подругами и узнаю, что 80% из них в каком-то виде испытывали домогательства.
Что с этим делать? Думать об этом, говорить, устанавливать границы. Возможно, нам нужен своеобразный кодекс: это можно, это нельзя, а это можно, но не рекомендуется. Движение #MeToo обратило внимание общественности и на то, что происходит в киноиндустрии. Только небольшая часть режиссеров — женщины. Поступили предложения о квотах и даже равном представительстве. Мне нравится эта идея. Равенство может нормализовать ситуацию.
«Стеклянный потолок»
Я до сих пор ощущаю его над головой. Продюсеры, дистрибьюторы на больших фестивалях ведут себя по-разному с мужчинами и женщинами, несмотря на на заслуги, опыт, качество работы. В этом году по лестнице дворца в Каннах поднялись 82 актрисы, режиссерки и продюсерки. И ровно столько же — 82 женщины представили свои фильмы в Каннах с 1946 года. А мужчин за это время было 1688.
Дискриминация меня не особо ранила, потому что я всегда была «не такая». По отцу я еврейка. Его биография и трагическая смерть мне зачлись в «минус» когда я была совсем юной. (Отец Агнешки, Хенрик Холланд, был довоенным коммунистом, служил в Армии Народовой. После войны стал влиятельным журналистом и пропагандистом, однако в последствии критиковал режим за излишний консерватизм. В 1962 году был арестован за то, что передал западным СМИ содержание речи Хрущева, в том числе об обстоятельствах смерти Сталина и Берии, — прим. ред.). Когда я училась в Чехословакии, то меня посадили в тюрьму, а когда я вернулась в Польшу, от меня открестились все. После того, как я эмигрировала, я стала «чужестранкой», я не знала языка. Не знаю даже, как мне удалось преодолеть все это. По сравнению с такими трудностями «стеклянный потолок» не кажется таким чудовищным. Негативный опыт часто делает нас сильнее.
Источник: newsmavens.com