ЗНО: Страхи родителей и надежды детей

Есть ли жизнь вне вуза?

05.05.2017

Для многих родителей сдача ЗНО и поступление ребенка в вуз – период, полный стресса, страхов и надежд. Но все ли они реальны, а не надуманны? Насколько сходятся чаяния родителей и детей в отношении будущего? И, самое крамольное, что бывает, если ребенок не поступает? Об этом говорили участники дискуссии «Кому вышка? Кто выживет: родители или дети?». Организаторы мероприятия – Пространство Inveria и продюсер проекта «Родительское собрание» Лилия Горелая – устроили дискуссию в формате «клуба анонимных абитуриентов», поэтому рассказы получились еще более откровенными и поучительными. Ведущим экспертом встречи была психоаналитик Елена Платова.

Студентка, 22 года

Я с 12 лет хотела поступить в Щукинское училище и быть актрисой, но к 11 классу мама мне сказала, что это не профессия, и я на нее очень обиделась. Я начала готовиться на филфак, потому что моя мама – филолог. Возможности учиться на контракте у меня не было, поэтому единственным вариантом оставался бюджет. Я «впахивала» весь 11 класс, и теперь, когда я об этом вспоминаю, мне дурно. Мне нужно было переучивать всю историю, я плохо писала на английском. И на весенних каникулах, когда все отдыхают, я ходила к репетиторам. В один дождливый вечер после занятия я позвонила маме по дороге домой, и у меня началась истерика – я говорила о том, что мама ни разу меня не похвалила, хотя бы раз она сказала, что мной гордится, ведь я так стараюсь!

И я поступила сама. Но высшей степенью моей гордости был тот момент, когда я прошла в магистратуру на бюджет и сделала это сама. Было тяжело, страшно завалить все. Но контракт на магистратуру в моем университете стоит 42 тысячи гривен, и я не могу позволить своим родителям платить такие деньги за образование, которое в нашей стране, скажем честно, стоит в десять раз меньше.

Параллельно с учебой я работаю, два года, и это тяжело. Я сейчас живу одна, на меня свалилась взрослая жизнь, и я устала. Причем до такой степени, что не могу поднять руку с ключом, чтобы открыть дверь квартиры. Но я могу отказаться от работы в пользу учебы и так продлить детство – уже взрослое, осознанное, когда тебя не контролируют родители.

Раиса Жданова, совладелица РА «Лира», мама 3 детей

У меня взрослые дети – два сына и дочка, и у всех диаметрально противоположные истории поступления. Самая яркая история у нас получилась со средним сыном Борей, которого я умоляла хотя бы ради меня окончить школу. И он меня очень многому научил, потому что сказал так: «Мама, я видел твой аттестат, там прекрасные оценки, зачем тебе второй?» Тогда я впервые осознала, что у моих детей есть своя жизнь, и она отличается от той, которую я себе рисую, программирую для них. И спасибо моему оболтусу Боре, который смог это мне объяснить так просто. Он так и не получил высшего образования, хотя и поступал – в первый раз бросил на втором курсе, и во второй раз тоже, и в третий.

Это очень сложно. Какую бы мы позицию ни выбрали по отношению к нашим детям – от «я демократичная мама» и до «я лучше знаю, что тебе надо», все равно мы будем виноваты. В последний вечер перед сдачей экзамена по математике моей дочери Даши я рассказывала ей о нюансах поступления, и вдруг мой ребенок начал плакать и говорить «мама, я так боюсь, что не поступлю». Я была в ужасе и списала все на наше напряжение. Даже не знаю, откуда у меня взялись правильные слова, чтобы успокоить ее, обрисовать ее светлое будущее, но на самом деле все 11 лет ее учебы я никогда не подозревала, что она может переживать. Я и представить себе не могла, что для нее это была такая трагедия. Для детей поступление – это стресс, однозначно.

Студентка, 21 год

После физмат-школы я решила стать архитектором. Я поступила и готова была делать все возможное, лишь бы «не вылететь». У нас в институте либеральные порядки: ты можешь не ходить, но на сессии все сдать, получить законную тройку и продолжать учиться. Я умудрилась вылететь. На втором курсе «меня подменили»: полгода я стабильно приезжала в университет и шла пить кофе, а не на пары. Друзья предупреждали, что меня выгоняют, но я не верила. И в итоге выяснилось, что таки да, и меня отчислили. Я осознала это лишь через неделю, потом две недели пряталась от папы. Все-таки у нас состоялся разговор, он отреагировал довольно спокойно и предложил пойти к нему на предприятие шурупы крутить. Но мы сошлись на том, что полгода я зарабатываю деньги на повторный курс, который нужно проучиться заново.

Я работала пекарем-официантом, приезжала за час до начала работы и уезжала позже всех, ездить мне было по полтора часа туда и обратно. Я работала неделю через неделю – за 4000 гривен в месяц. Благодаря этому опыту я поняла, что хочу быть архитектором.

Андрей Шлыков, владелец РА «Академия рекламы», отец 2 детей

Я – Андрей, отец двух дочерей, авторитарно-тревожный папаша. Когда моя жена была на сносях, у меня началась лактация, когда она лежала на сохранении, мне снилась родовая деятельность. Когда у тебя сын, это интереснее, потому что с ним ты можешь играть в те игрушки, с которыми не доиграл в детстве. Но дочери – это ответственность даже большая, потому что мне приходится воспитывать людей с другой планеты.

Моя старшая дочь Яна – математический кретин, а семья у нас приличная, поэтому ребенка, естественно, «запихнули» в физмат-школу. Ей сочувствовала вся школа. Перед ЗНО преподаватель математики сказал ей, что надо хоть что-нибудь выучить, потому что о математике нельзя написать роман. Как это нельзя? И она написала роман о безответной любви интегралов и производных, который экзаменаторам понравился. А дочь поступила в университет на журналистику, потом за рубеж – на дипломатию, политологию, конфликтологию. Там оказалось, что для изучения статистики ей нужна математика! И, как ни странно, она сдала статистику. Ее тогдашний поклонник, а ныне муж, переписал для нее учебник статистики человеческим языком, в виде историй про зайчиков, кроликов и других зверюшек. Это я к тому, что если бы у нее была достаточная мотивация, то, наверное, она бы сдала ЗНО по математике.

Студентка, 20 лет

Мне 20 лет, и мне не было страшно. Ни в 11 классе, ни когда я поступала, что случилось через два года после окончания школы, ни в промежутке между этими событиями – мне не было страшно. Никто не умер от того, что я не поступила сразу после школы. Меня поставили перед фактом – хочу я этого или нет, но я должна поехать учиться в Китай. И это как раз тот случай, когда ты в восьмом классе падаешь на ковер и начинаешь плакать. Я просила, умоляла, отрицала, пыталась смириться. В 11 классе я выбрала предметы ЗНО случайным образом, и один из тестов проспала, так как мои документы были в китайском университете. Чтобы доучить язык до должного уровня, мне нужно было год проучиться на подфаке, и я смирилась с тем фактом, что окончу университет на год позже, чем мои одноклассники. Мне казалось, что год – это невероятно большой срок. Я окончила подфак в Китае и поняла, что не хочу там учиться и оставаться, более того, я не знаю, куда поступать. Поэтому, видя в голове картинку из отдыха all inclusive и ощущая, что хочу быть там, я собрала чемодан и улетела в Египет с $200 в кармане.

В тот момент моя мама была беременна – она рожала ребенка и не заметила, как я уехала. После Египта была Турция, я два года работала и не знала, куда поступить – и это тоже не страшно. А потом я поступила туда, куда хотела, мало того, я оплатила поступление со своей зарплаты. Мне 20 лет, и я на первом курсе.

Студент, 21 год

Я всю жизнь хотел учиться в Могилянке, и поступил туда на бюджет. Но пожертвовал академией ради друга, который хотел идти в другой вуз на программирование, и я решил, что как друг должен его поддержать. Это была большая глупость, потому что через год мы рассорились, сейчас не общаемся, и я ушел. Я технарь, выбрал факультет информационных технологий, но передумал быть программистом. Не из-за качества обучения, а потому что у меня появился собственный проект, стартап, где я выступал в роли менеджера. Я понял, что это мое призвание, и нужно развиваться в сторону менеджмента. А без этого я бы стал программистом.

Елена Платова, психоаналитик, игротехник, психолог проекта «Родительское собрание», мама 2 детей

Мы все мним себя специалистами в трех областях – архитектуре, кулинарии и воспитании детей. Если вы скажете любому родителю, что он что-то не понимает в воспитании детей, то получите таких пощечин! По моему мнению, период между окончанием средней школы и выбором дальнейшего пути перегружен обоюдными тревогами разного направления и интенсивности. С точки зрения психики, когда некая точка перегружена подобными эмоциями, она максимально отталкивается, прячется. А копните глубже – люди начинают люто, до пены у рта обсуждать элементарные вещи: как поступать, куда поступать, поступил ли твой ребенок на бюджет. Как будто мы выпускаем на финишную прямую породистых лошадей и проигрываем состояния, если они не выиграют забег. А если ребенок не захотел поступать в выш, то родители это воспринимают, как будто кто-то подорвал торговый центр и умер.

В то же время меня потрясает, какую высокую степень ответственности осознают наши дети перед нами, родителями. Они говорят, что должны стать лучшими профессионалами, сдавать тесты на 12,5 баллов, иначе не оправдают наших надежд, ожиданий и вложений. Я одного не могу понять: как с такими высокими стандартами можно втиснуть хоть немножко жизни в эти планы наших детей? Из-за нас, родителей, они планируют только свои достижения, а не свою жизнь.

От темы родителей и детей при поступлении многие отмахиваются, притом, что в ней очень много досужих домыслов, стереотипов, которые на нас «надеты» и очень больно, в кровь, давят. А ведь чем эта точка перехода важна? Когда мы сдаем ребенка в первый класс, то обеспечиваем себе 11 лет относительного спокойствия. А в последние два года начинается период внезапных требований: «ты ничего не хочешь», «а я в твои годы…», «а со мной никто не занимался». И всем страшно – и родителям, и детям.

Чем важен нынешний период? Мы живем на сломе эпох, когда традиционное образование умирает, а мы идем к гибкому, удаленному, проектному образованию. И вопросы выбора будущего для наших детей становятся еще более болезненными.

Фото: Александр Роженюк

— Читайте также: Градус звездности: Как слава бьет по голове детей и их родителей