Андрей Пышный: «Украинскому обществу нужна такая же глубокая психологическая реабилитация, как и тем людям, которые ходят в реабилитационные центры»

Что чувствует человек, в одночасье потерявший способность слышать

Андрей Пышный, глава правления «Ощадбанка», отец двох дочерей: Светлана (18 лет) и Дарья (12 лет), рассказывает о том, что чувствует человек, в одночасье потерявший способность слышать, каким образом общество может помочь людям с особыми потребностями и что помогло лично ему адаптироваться к новой реальности.

Наверное, это было заложено генами и маминым «Принимай решение! Действуй!», потому что адаптироваться к потере слуха я начал буквально на следующий день (в возрасте 34 лет Андрей практически потерял слух, — прим.ред.). Сразу заработал мозг. Для человека с интеллектом нет ничего невозможного. Я сразу начал поиск информации — а дальше что? Какие есть методики? Как с этим справились другие? Мне не хватало информации, мне надо было набрать необходимый объем знаний, понимания ситуации, какие психологические методики используются, что мне может понадобиться, сколько на это уйдет времени?

В течение месяца я уже вернулся к своим обязанностям, потому что это было для меня очень важно — вопрос собственной социологической адаптации. Очевидно, что некоторые знакомые просто не понимали, как со мной дальше общаться. Это был непростой момент не только для меня, но и для них… Потому что у тебя не было никаких «особенностей», а тут в какой-то момент — оп! — ты не слышишь, и люди должны тебе повторять, и в какой-то момент они с недоумением на тебя смотрят или отворачиваются и говорят: «Да, ладно, не беспокойся». А ты думаешь: «Черт побери, а чего ты вообще со мной начинал тогда разговаривать?». Приходилось меняться, подстраивать под себя пространство так или иначе.

В этом вопросе мне очень помогла политическая карьера, которая требовала полной личной вовлеченности в избирательный процесс, партийное строительство. Я не отказался ни от какой работы: агитационная кампания на площади — да, в зале —  да, четыре-пять встреч в день — да, прямые тв-эфиры — да. Мне в свое время даже предложили вести программу на ТВі «Альберт Эйнштейн» — я, наверное, был единственным глухим ведущим в этой стране, но это тоже был опыт, который позволил мне выстроить какие-то определенные технические параметры моего профессионального функционирования.

Я просто перестал заморачиваться — нужно или нет. Открывается дверь — я пошел. Не открывается — я пытаюсь ее толкнуть плечом и иду дальше. Мама всегда со мной: принимай решение и двигайся дальше.

_MG_2795

Как изменить общество

Важно, чтобы каждый понял, что грань между человеком без особых потребностей и человеком, у которого есть нарушения опорно-двигательного аппарата, зрения, слуха – очень тонкая. Настолько тонкая, что вы даже не можете себе представить. Сегодня вы просто строите пандус и не думаете, что завтра он может понадобиться вам… Сегодня вы смотрите на себя в зеркало, прихорашиваетесь — а завтра можете оказаться на больничной койке. Такова жизнь.

Не могу сказать, что я исповедовал такую философию всю свою жизнь. Я пришел к этому через свои жизненные обстоятельства. Сейчас я понимаю, что украинскому обществу нужна такая же глубокая психологическая реабилитация, как и тем людям, которые ходят в реабилитационные центры. В Украине только 5 % детей с инвалидностью ходят в школу из 150 тысяч — а остальные где? А представьте себе, если бы эти 150 тысяч ходили в школу. Это значит, что один ребенок в классе повлиял бы на 30-35 человек в классе, на восприятие ими людей с инвалидностью. То есть этот ребенок нужен классу, потому что он будет менять психологию учителя, директора, тех, кто сидит с ним рядом за партой! Может быть, в этом его миссия и заключается: научить их уважать личность человека, независимо от того, передвигается ли он на коляске или ходит на своих двоих. У каждого есть свое предназначение. Поэтому инклюзивное образование, как начало для модели инклюзивного общества, где нет ограниченных возможностей, есть только особые потребности — это очень важная вещь. А для этого надо поступать с этим обществом, как с тяжелобольным человеком. Шоковая терапия. У нас должна быть нулевая толерантность к безразличию. Если человек ведет себя некорректно, оскорбляет – а это все чаще вызывает резонанс в прессе и соцсетях: «водитель маршрутки выгнал больного ДЦП или какой-то убогий официант отказался кого-то обслужить, потому что внешний вид этого человека портил аппетит всем сидящим», — то на эти вещи  надо реагировать со всей силой. Возможно, даже не выбирая слов и фраз, — надо ткнуть носом и им должно быть стыдно. И стыдно не за то, что такие люди с особыми потребностями есть в нашем обществе, а за то, что к этим людям так относятся.

Как отстаивать свое право быть услышанным

Универсального совета нет. Главное — слушать себя, верить в себя и не бояться. Могу рассказать историю, которая меня сформировала в новой реальности. Когда я начал носить слуховой аппарат, я даже начал отращивать волосы, чтобы они его прикрывали. Мне казалось, что я уже начал справляться. Как-то дома я хотел посмотреть фильм, взял диск, на котором было указано «с субтитрами», но их там не оказалось. Раздраженный, решил написал блог о том, что люди не должны воспринимать людей с особыми потребностями как людей с ограниченными возможностями, что наше общество в этих вопросах находится просто на первобытном уровне, что такие люди не должны бояться и должны идти с высоко поднятой головой.

Я этот пост прежде всего для себя писал. После него мне на электронную почту пришло сообщение от мамы слабослышащей 13-летней девочки. Она написала, что взяла этот текст, пришла к своей дочери, они вместе его прочитали, и она поставила меня в пример как человека, который этого не стесняется, мол, человек продолжает заниматься тем же, чем и занимался. Я понимаю, что это значило для той 13-летней девочки, потому что у меня сейчас дочь ее возраста. Мама написала, что девочка на следующее утро впервые собрала волосы в тугой хвост, открыла оба своих слуховых аппарата и пошла в школу. Она справилась. Эта история повлияла на меня больше, чем десятки всяких заумных мотивационных книг. Девочка была на тот момент сильнее меня — 37-летнего мужика. С тех пор я постригся.

— Читайте также: Глухота — не приговор: Жизнь без ограничений

Новини партнерів