Анджелина Джоли-Питт: История моей операции

Американская актриса Анджелина Джоли написала колонку для The New York Times, в которой сообщила об операции по удалению яичников и фаллопиевых труб.

Два года назад я писала о том, что решила сделать превентивную мастэктомию. Обычный анализ крови показал, что я являюсь носителем мутантного гена BRCA1. А это говорило о том, что у меня был примерно 87 -процентный риск развития рака молочной железы и 50 -процентный риск развития рака яичников. Рак забрал у меня маму, бабушку и тетю.

И я хотела, чтобы другие женщины знали о путях решения этой проблемы. Я пообещала следить за любыми полезными новостями, в том числе это касается моей профилактической операции по удалению яичников и фаллопиевых труб.

Уже некоторое время я планировала сделать это. Это не такая сложная процедура, как мастэктомия, но ее последствия намного жестче. Она вызывает у женщины менопаузу. Поэтому я готовила себя физически и эмоционально, обсуждая с докторами возможные варианты, исследуя альтернативную медицину и составляя свою гормональную карту для заместительной терапии эстрогенами и прогестероном. Но в то же время у меня было ощущение, что в моем распоряжении еще несколько месяцев, чтобы назначить дату.

Две недели назад я получила сообщение от доктора касательно моих результатов анализа крови. Он сказал, что все согласно нормам. Этот тест используется для измерения количества белка в крови и помогает следить за развитием рака яичников. Я прохожу его каждый год из-за моей семейной истории.

Но это были не все новости. Он продолжил: «Есть ряд причин, указывающих на то, что это может быть ранняя стадия рака». Я ничего не ответила. Доктор предложил мне немедленно проверить яичники.

Я прошла через то же самое, что, как я понимаю, ощутили на себе тысячи других женщин. Я сказала себе, что необходимо сохранять спокойствие, быть сильной, и что у меня нет никаких оснований думать, что я не увижу, как вырастут мои дети, не увижу своих внуков.

Я позвонила мужу во Францию, и через несколько часов он был в самолете. Такие моменты прекрасны тем, что все становится предельно ясно. Ты четко знаешь, зачем живешь и что важно. Это дает тебе ориентир и умиротворяет.

В тот же день я пошла на прием к хирургу, который лечил мою маму. В последний раз мы виделись, когда моя мама умерла, и, увидев меня, она тут же расплакалась: «Ты выглядишь как она». Я была разбита. Но затем мы улыбнулись друг другу и договорились, что справимся с любой проблемой.

УЗИ и осмотр не выявили ничего тревожного. Меня успокаивало одно: если это рак, то, скорее всего, на ранней стадии. Если же он где-то в другом месте моего организма, то я узнаю об этом в течение пяти дней. Эти пять дней я провела будто в тумане: сходила на футбольный матч, в котором участвовали мои дети, и работала над собой, стараясь сохранить спокойствие и сосредоточенность.

Настал день, когда я узнала результаты. На снимке ПЭТ-КТ все было чисто, анализ на наличие опухолей был отрицательный… Я была невероятно счастлива, хотя из-за процедур и не могла обнять своих детей. И все же оставалась вероятность, что у меня рак на ранней стадии, но это не так серьезно, как полноценная опухоль. К моему облегчению, у меня по-прежнему была возможность удалить яичники и фаллопиевы трубы, и я решилась на это.

Я сделала это не только потому, что являюсь носителем мутантного гена BRCA1, и хочу, чтобы другие женщины меня услышали. Позитивный тест на BRCA не означает, что обязательно нужна операция. Я говорила с множеством врачей, хирургов и натуропатов. Есть и другие варианты. Некоторые женщины пьют противозачаточные или полагаются на альтернативную медицину в сочетании с частыми проверками. Любую проблему со здоровьем можно решать разными способами. Главное, узнать, какие есть возможности, и выбрать то, что подходит именно вам.

В моем случаи врачи, с которыми я встречалась, согласились, что операция по удалению яичников и фаллопиевых труб была наилучшим вариантом, так как именно ген BRCA забрал жизнь троих женщин в моей семье.

Врачи настаивали на том, что операцию нужно сделать за десять лет до того возраста члена моей семьи, в котором ему был поставлен диагноз. Моей матери диагностировали рак в 49 лет. Мне 39.

На прошлой неделе мне сделали эту процедуру — двустороннюю лапароскопическую сальпингоовариэктомию. На одном из яичников была небольшая доброкачественная опухоль, но никаких признаков рака в тканях не нашли. Матку я решила оставить, потому что случаев рака в этой части организма в истории моей семьи не было.

Невозможно устранить все риски, и факт по-прежнему остается фактом: у меня сохраняется предрасположенность к раку. Я буду искать естественные способы укрепления моей иммунной системы. Я чувствую себя женщиной, и я уверена в том выборе, который я делаю в своих интересах и в интересах моей семьи. Я знаю, что мои дети никогда не произнесут фразу: «Мама умерла от рака яичников».

Несмотря на гормональную терапию, сейчас у меня менопауза. Иметь детей я больше не смогу и предполагаю, что со мной произойдут некоторые физические изменения. Но что бы ни случилось, я спокойна. Не потому что я сильная, а потому, что это часть жизни. И здесь нечего бояться.

Я глубоко переживаю за тех женщин, которым пришлось пройти через то же самое, не познав материнства. Их ситуация намного сложнее, чем моя. Я узнала, что есть возможность удалить фаллопиевы трубы, но оставить при этом яичники, что сохраняет возможность иметь детей. Надеюсь, они знают об этом.

Принимать такие решения нелегко. Но взять ситуацию в свои руки и открыто встретить любые проблемы со здоровьем можно. Можно проконсультироваться, узнать о возможных вариантах и принять наиболее подходящее для вас решение. Знание — это сила.

Источник: nytimes.com

- Читайте также: Рак груди — ответы на главные вопросы