Привязанные страхом: Детский опыт, который определяет нашу жизнь

Теория привязанности — популярная во всем мире психологическая модель, которая обьясняет развитие межличностных отношений с точки зрения раннего опыта. То, как родители относятся к ребенку в первый год его жизни, определяет его поведение с близкими людьми во взрослом возрасте. Как теория привязанности соотносится с повседневной жизнью, рассказывает колумнист The New York Times Кейт Мерфи.

Мы живем в культуре, которая воспевает индивидуальность и уверенность в себе. Но все же человек – существо социальное. Мы комфортно себя чувствуем среди людей, а в одиночестве часто страдаем. Наши личные отношения или их отсуствие – то, что больше всего влияет на качество жизни.

Многие философские школы – от последователей Фрейда до гештальтистов, — пытаются определить, что влияет на отношения между людьми, а что их разрушает. И все же эта тема остается малопонятной, несмотря на то, как много и усиленно ее изучают.

Существует так называемая «теория привязанности». В последнее время многие специалисты приходят к мнению, что она позволяет яснее понять, как мы ведем себя в отношениях и что нам сделать для их улучшения. Больше 50 лет назад эту теорию выдвинул британский психоаналитик Джон Боулби, а его американская коллега Мэри Эйнсворт научно подтвердила ее. Сегодня теория привязанности стремительно набирает популярность, ее используют повсеместно – от детских садов до тренинговых программ для топ-менеджеров.

Теория базируется на утверждении, что наши ранние привязанности главным образом формируют наше поведение во взрослом возрасте. Эксперты в области психологии, нейробиологии, социологии и образования сходятся во мнении, что утверждение особенно актуально в эпоху, когда люди больше привязаны к своим смартфонам, чем друг к другу.

По истечению первого года жизни ребенка, в его восприятии довольно прочно заседает штамп относительно того, как функционируют отношения между людьми. Это зависит от того, как относятся к ребенку его родители или другие люди, которые находятся рядом с момента его появления на свет. С эволюционной точки зрения это правильно, ведь человек должен заранее знать, как выживать в реальном мире в одиночку.

«Здорово, когда у вас есть надежная привязанность, потому что вы знаете, что в случае стрессовой ситуации вам есть к кому обратиться за помощью», — говорит Мириам Стил, директор нью-йоркского Центра социальных исследований в области образования.

Травмирующий опыт

А вот если вы попадаете в 40% людей, которые в младенчестве стали жертвами так называемой «небезопасной привязанности», то это уже не так здорово. Небезопасная модель привязанности возникает там, где родители были слишком властны или пренебрежительны, или вовсе отсутствовали. «Таким людям кажется, что они должны заслужить безопасность и принятие», — говорит доктор Стил.

Исследования показывают, что люди, имеющие небезопасную модель привязанности, выбирают соответствующих этой модели партнеров, даже если видят откровенно плохое отношение к себе. Ими движет подсознательное желание вызвать пренебрежение и оскорбительное поведение партнера, потому что это знакомо им с детства. А от надежных привязанностей они сбегают, потому что хорошее отношение для них – это что-то неизвестное и пугающее.

«Наша психика постоянно сравнивает все происходящее с прошлым опытом, — считает Амир Левин, психиатр из Колумбийского университета и соавтор книги «Привязанность», исследования о том, как формирование привязанностей отражается в нейрохимических процессах головного мозга. — Это сродни поиску в Google — ваши результаты основываются на том, что вы искали раньше».

С другой стороны, ничто не предопределяется раз и навсегда. Программы по формированию безопасных привязанностей, разработанные Новой школой и Университетом штата Дэлавер, довольно эффективны, они помогают людям из групп риска, например, женщинам, которые стали матерями и переносят на своих детей небезопасные модели привязанности, полученные в детстве.

«Теория привязанности так популярна сейчас, потому что идеи и установки, на которых она базируется, очень резонируют с нашей повседневной жизнью», — говорит Кеннет Леви, профессор психологии Университета Пенсильвании. Он использует понятие привязаности в своих психотерапевтических исследованиях. Действительно, если посмотреть на классичесие виды привязанностей – безопасная и небезопасная, и различные их подвиды, довольно легко проследить, как тот или иной стиль проявляется в поведении окружающих.

Существует тест на определение стиля привязанности, который называется «Странная ситуация». Он заключается в наблюдении за поведением младенца или ребенка, которого родитель оставляет ненадолго одного или же с незнакомцем. Маркеры поведения в таких ситуациях психологи применяют и к взрослым в состоянии стресса.

По наблюдениям психологов, дети с безопасной моделью привязанности крайне расстроены, когда родитель уходит, и бегут к нему, когда он возвращается. Но они быстро успокаиваются, так же как и взрослый человек с безопасной привязанностью. Он тоже обращается за помощью и поддержкой к любимому человеку, когда хочет поделиться радостью или же ищет помощи в трудную минуту. И наоборот, такой человек готов оказать всяческую поддержку своему партнеру, если она ему необходима.

Дети с небезопасной формой привязанности так же расстраиваются, когда родитель их оставляет, и тоже бегут к нему со всех ног, когда он возвращается. Но таких детей нелегко успокоить, потому что родитель для них – ненадежный источник комфорта в прошлом. Во взрослом возрасте такие люди склонны зацикливаться на своих отношениях и могут быть излишне драматичны, чтобы привлечь внимание близких. Они бывают навязчивыми по отношению к своему партнеру вместо того, чтобы дать ему немного свободы.

Дети с максимально проявленной небезопасной формой привязанности (тревожно-избегающая привязанность) не расстраиваются, когда родитель их покидает, хотя уровень гормона стресса в крови и сердечный ритм свидетельствуют об обратном. Когда же взрослый возвращается, они тоже не выказывают никакого интереса, потому что привыкли к игнорированию со стороны родителя. Тревожно-избегающий тип привязанности формируется и в случаях, когда родитель «душит» ребенка чрезмерным вниманием. Взрослые с таким типом привязанности, как правило, имеют проблемы с близостью, и скорее всего, разрывают отношения, особенно если они развиваются благоприятно. Они могут не отвечать на звонки и отказываются говорить о своих чувствах.

И еще один тип небезопасной привязанности – дезориентированная привязанность, характеризуется попеременным проявлением тревожного и избегающего поведения. Действия и поступки таких людей часто не поддаются логике. Это является результатом детского травмирующего опыта, когда родитель был источником оскорблений и угроз для ребенка.

Люди с небезопасным типом привязанности могут измениться благодаря близким отношениям с людьми, которые имеют безопасные формы привязанности. Но это, к сожалению, работает и наоборот. Люди с изначально безопасной привязанностью могут стать более неуверенными и тревожными рядом с таким же партнером.

«Чувство безопасности невозможно поддерживать без социального окружения», — считает профессор психологии Университетского колледжа Лондона Питер Фонаги. Он говорит, что надежная привязанность – это не про идеальное родительство или партнерство, а про постоянное поддержание межличностных связей, даже в тяжелые времена. Любые отношения подвергаются испытаниям ежедневно. «Если свободный поток коммуникации прекратился, прекращаются и отношения», — говорит специалист.

Источник: nytimes.com

-Читайте также: Путь длиною в жизнь: Почему некоторые дети никогда не становятся взрослыми