Ира Керст
17 июня в столице состоится Марш Равенства КиевПрайд — 2018, призванный продемонстрировать уровень толерантности украинского общества, а также дающий возможность представителям ЛГБТ-сообщества заявить о своих правах. В преддверии мероприятия мы поговорили с ЛГБТ-активистом, Дмитрием Махмутовым о том, каково это — быть открытым геем в Украине.
Как я чуть было не женился
Несколько лет назад я состоял в протестантской церкви «Слово Жизни» (материнская церковь находится в Швеции, а филиалы — по всему миру). Я был очень активным ее членом — проповедовал, помогал организовывать разные мероприятия, закончил Библейский институт… В общем, на одной из конференций я познакомился с дочкой пастора. Какое-то время мы встречались, она считала меня своим идеалом, но я-то понимал, что, может, я и идеал, но уж точно не для женщин, однако ей в этом не признался. Вскоре я уехал в Литву, и начались отношения на расстоянии, и я стал меньше уделять ей внимания. Отмечу, что интимных отношений у нас с ней не было — она строго придерживалась религиозных постулатов касательно всего, и отношений с мужчинами в том числе. Она верила в наш союз, поэтому уже свадебное платье выбирала, визу в Литву получала (это был 2012 год), но я ей сказал: «Извини, ничего не выйдет». Она была очень красивая, очень умная, очень веселая — вот просто бери и люби, но одного нюанса ей не хватало (смеется). То, что я гей, я понимал давно, но общество диктовало свои правила, и я думал, что должен «быть мужиком», я должен жениться — это будет правильно, а мое влечение к мужчинам я либо перерасту, либо заставлю себя измениться. Но заставить себя я так и не смог.
Как я совершил каминг-аут
Каминг-аут перед родителями был делом случая — сам виноват (смеется). Это произошло четыре года назад. Я познакомился с одним парнем и пригласил его к себе домой, чтобы отпраздновать Новый год. Наверное, мы очень шумели, когда отмечали (смеется). Утром я ушел на работу, и через некоторое время он мне позвонил и рассказал, что после моего ухода мои родители сказали: «Пусть Дима не морозится — мы все знаем». Моей первой мыслью была: «Я домой не приду!»
А перед всеми друзьями и знакомыми каминг-аут случился год назад. В соцсетях я просто стал постить информацию о защите прав людей из ЛГБТ-сообщества, писал о том, что поддерживаю их.
Как меня восприняли в церкви
Когда я совершил каминг-аут, большинство членов церкви были готовы меня сжечь. Некоторые до сих пор пишут под моими постами в соцсетях такие комментарии: «Мы всегда называли тебя «кладезем божьих чудес», разве мало бог для тебя сделал?», или «Покайся, мы молимся за тебя», или вот: «Не думай, что ты будешь вечно молодым — люди случайно и быстро умирают, не успевая произнести слова покаяния» и так далее. Дочка пастора ничего мне на этот счет не сказала, но видно, что общаться со мной она не хочет. Кстати, она вышла замуж — счастья ей, здоровья и любви. Однако нашелся один человек из церкви, который меня поддержал. Да, он этого не приемлет, но и не осуждает, потому что знает меня, как хорошего и отзывчивого человека. Мне это очень приятно.
Как я отношусь к церкви
Так как я служил в церквях трех конфессий — протестантской, католической и православной, — то я считаю, что само христианство изнутри гнилое. Да, я считаю себя верующим, но я не религиозен. В США лидер хора прославления церкви Hillsong NYC и один из участников заключили брак. Да, был большой скандал, но пастор их церкви прекрасно отреагировал, спросив, кто он такой, чтобы осуждать этих людей? И он прав, потому что мало кто из тех же православных и католиков следует библейским законам. В Библии написано, что не должно быть идолопоклонничества, но они рисуют иконы и делают статуи и так далее.
Как ко мне относятся родные
Самая толерантная в семье — моя бабушка. Она все давно просекла, когда я еще в школе учился. Она как-то раз спросила: «Дима, а тебе девочки не нравятся? Как это у вас называется? Геи? Ты мне скажи — я современная, я все пойму». Я быстро ретировался — побежал на улицу гулять, потому что еще был не готов обсуждать эту тему (смеется). Видимо, я не настолько современный, как она.
Как я полюбил Вьетнам
Я поехал во Вьетнам, потому что я очень плохой мальчик (смеется). Предыстория такова: я жил с парнем какое-то время, но у нас отношения не клеились, и нужно было либо расставаться, либо что-то менять. Он хотел поехать заграницу отдохнуть, я оплатил ему путевку. И пока его не было, я списался с одним парнем из Вьетнама по имени Хай, который жил и учился в Харькове. У нас закрутился роман, и когда мой тогдашний партнер вернулся из тура, я поставил его перед фактом, что Хай будет жить со мной. В результате мы с Хаем прожили два года, а потом он вернулся во Вьетнам и пригласил меня приехать.
У меня эта страна ассоциировалась со шлепанцами, войной и бедностью. Но на самом деле, там дела обстоят куда лучше, чем в Украине — зарплаты выше, цены ниже, образование круче, толерантность вообще зашкаливает. Они там очень открытые, по крайней мере, в Ханое. Я не раз наблюдал картину, как идут две девушки, держась за руки, могут обняться, поцеловаться, или два парня тоже могут ходить в обнимку — это в порядке вещей, никто не обращает на это внимания. Хотя государство не поощряет подобного, выступая за «традиционные отношения» и «семейные ценности», ведь у них там социализм. Но общество решило: с кем хотите, с тем и спите. Да, браки там запрещены, но гей-пара реально может усыновить/удочерить ребенка. Это мегакруто! А еще я там себя ощущаю настоящим Брэдом Питтом — я там был очень популярен (смеется).
Как ко мне относятся на работе
Я работаю детским дефектологом (тифлопедагог, но работаю и с другими нозологиями). К сожалению, не все относятся с пониманием, некоторые обвиняют в том, что я пропагандирую ЛГБТ, хотя это, конечно, не так. Я хотел бы открыть собственный кабинет во Вьетнаме, вот сейчас усиленно учу язык. Я был в 20-ти разных странах, и многие из них мне понравились, даже больше, чем Вьетнам. Но душа лежит именно ко Вьетнаму.
Как относится общество ко мне и к моему партнеру
Правые агрессивно настроены. У них слоганы «Нація одна, а всі інші нехай повмирають. Ми не хочемо жити в «такій» країні». Ну, знаете, а я в такой стране жить не хочу, где есть место расизму. Мой партнер — этнический вьетнамец, и я раньше не думал, что у нас в стране много расистов, пока с этим не столкнулся.
Как я встретил его
С моим нынешним партнером я познакомился благодаря приложению Hornet. Мы договорились встретиться, я к нему приехал и так и не уехал. Отношения у нас непростые — он параноик, а у меня чувство юмора развито больше, чем эмпатия (смеется). Я импульсивный, эмоциональный, и не все готовы к этому. Хотя его родители меня любят. [traqli_related]
Что я думаю о семье
Вообще, я хочу семью, хочу детей, но не знаю, как будут развиваться наши отношения, боюсь что-то загадывать. Дело в том, что у меня не было нормальной ролевой модели семьи и я не склонен идеализировать. У меня было тяжелое детство — я спал с ножом под подушкой, потому что боялся, что меня задушит отчим.
Что я думаю о любви
Я не верю в вечную любовь. Да, сначала вы ощущаете эйфорию, но потом уже начинаете оценивать человека по его качествам, и не всегда они могут вас устроить. Чувства, конечно, должны присутствовать, но люди сами выбирают — подогревать их, или нет.
Беседовала Ира Керст
Фото: Марго Марвик