Фотопроект: Между полов

Четыре истории трансгендерных детей в объективе Шарлотты Хадден

12.12.2017

С того момента, как британский фотограф Шарлотта Хадден решила начать работу над проектом о трансгендерных детях «Между полов», она уже знала, как будет рассказывать об их историях — на тех условиях, которые поставят сами дети: «Вокруг темы трансгендерности ходит столько домыслов, в особенности это касается молодых людей, потому я решила, что в своем проекте я дам им возможность честно рассказать свою историю». Фотосъемку Шарлотта проводила непосредственно дома у детей, чтобы те чувствовали себя максимально комфортно и естественно, а для публикации выбирала те фотографии, которые одобрили сами дети. 

Проект не представляет собой каких-то новых или радикальных открытий. В нем автор концентрируется на ежедневных, рутинных вещах — от того, как дети говорят о своем гендере, до того, как они проводят свое время. «Я бы хотела, что бы те люди, которые увидят мои снимки, увидели бы на них замечательных, удивительных детей, какими являются мои герои», — говорит Хадден. Сама фотограф рассказывает, что с ней напрямую связываются и родители трансгендерных детей, готовые поделиться своими историями: «Меня трогает, насколько эти люди готовы искренне говорить о себе. Даже не могу представить себе, сколько смелости нужно ребенку, чтобы честно и откровенно поговорить с самыми близкими людьми о своем гендере». Ниже четыре истории трансгендерных детей и их родителей, которые Хадден собрала для своего фотопроекта «Между полов».

Лео

Джемма, мама Лео: «Первым разговор о гендерной идентичности завел Лео. Он всегда был «сорванцом», но мы никогда не придавали этому особого значения. А вот Лео обсуждал в школе с кем-то, что он воспринимает девочек именно как парень. Затем он начал искать информацию в интернете. Когда он обнаружил слово «трансгендер» и прочитал его значение, он понял, что именно оно описывает все то, что он чувствует. Наш разговор состоялся поздно вечером. Лео был очень расстроен. Боюсь, что в тот момент я не придала какого-то значения его словам, как и не оценила его проявленную смелость в признании. И я так об этом сожалею. Взрослея, Лео становится все более уверенным в себе. Думаю, нам повезло с тем, как восприняли его переход семья, друзья и школа. Практически все в нашем окружении поддержали Лео. Надеюсь, что к моменту, когда ему нужно будет совершить физические изменения, у него будет все, что ему необходимо. Этот вопрос меня очень беспокоит, так как я не до конца понимаю, через какие процедуры ему придется пройти. Я также надеюсь, что он найдет партнера, который сделает его счастливым, ведь он этого заслуживает. Я так горжусь тем, как он справляется с теми вызовами, которые его окружают».

Лео: «Я задавал своему отцу вопросы касательно его мнения о трансгендерных людях. На тот момент я ничего не знал еще о гендерной идентичности и прочих сопутствующих вопросах. Но в ту ночь позже я признался ему, зачем задавал такие вопросы. Я вижу себя как парня, но таких людей, как я, называют трансгендерами. Это значит, что биологический пол человека не соответствует тому, как он себя ощущает «.

Роуз

Мама Роуз: «Вопрос гендерной идентичности Роуз подняла, когда ей было 12 лет. Она догадывалась, что она не такая, как остальные дети, но не понимала, в чем причина. Она прочитала книгуThis Book is Gay Джуно Доусона, где нашла ответы на некоторые свои вопросы. Спустя несколько месяцев у нас состоялся разговор, после которого мы решили заняться изучением вопроса, нам нужно было узнать больше. Я хочу, чтобы Роуз жила счастливой и наполненной жизнью, независимо от того, какой у нее гендер. Я хочу, чтобы она ценила и принимала себя как потрясающего человека».

Эшлин

Эшлин: «Когда мне было 3 года, я поняла, что со мной что-то не так, но не могла это выразить своими словами. Поэтому долгое время я все держала в себе. Помню, когда мне было 8 лет, мы сидели с моей мамой и сестрой в машине, и я все им рассказала. Я спросила: «Есть ли какая-то операция, которая сделает меня девочкой? Потому что я не мальчик, я девочка». Тогда я даже не знала, кто такие трансгендеры, я просто ощущала, что живу не в своем теле. Я очень разволновалась в тот момент, но моя мама и сестра оставались спокойными. Позднее мама призналась, что она всегда видела — я не типичный мальчик».

Мама Эшлин: «Мы хотим для своих детей того же, что и остальные родители, — мы хотим, чтобы они жили счастливо и смогли раскрыть свой потенциал. Быть трансгендером или небинарным человеком, или гендерфлюидом — это не болезнь. Это просто часть идентичности человека. Наша дочь ничем не отличается от своих сверстников, которые также терпеть не могут овощи, делать домашние задания или заправлять постель. И она очень творческая, добрая и любящая».

Джей

Мама Джея: «Когда Джею и его сестре-близняшке было по два с половиной года, они как раз учились говорить, а еще классифицировать вещи по категориям. Люди для них были с голубыми или карими глазами, светлыми или темными волосами, мальчиками или девочками. Рози, сестра Джея, сказала, что она — девочка, как ее мама и старшая сестра. Джей сказал, что он мальчик, как папа и его старший брат. Оба они говорили четко и уверено. Мы решили, что Джей просто немножко запутался, хотя он четко идентифицировал членов всей нашей семьи. Мы попросили повторить его, — кто он. Но он продолжал настаивать, что он — мальчик. Становясь старше, он все чаще расстраивался, когда его пытались поправить. Мы надеемся, что с годами он все же будет ощущать, что люди его принимают, как приняли его мы, что ему будет комфортно выражать себя, и что он сможет построить такую жизнь, которая сделает его счастливым».

— Читайте также: Быть родителем трансгендера: Когда детям не приходится делать каминг-аут