Режиссерка Агнешка Холланд: «Негативный опыт часто делает нас сильнее»

Номинантка на "Оскар" о гендерном равенстве и кампании #MeToo

31.01.2019

Номинантка на «Оскар», режиссерка Агнешка Холланд рассуждает о своем видении гендерного равенства, кампании #MeToo и женщинах в кино.

Почему я работаю с непростыми темами

Я люблю работать с женщинами. Я только что завершила сериал «1983» для Netflix, мы работали вместе с Ольгой Чайдаш, Агнешкой Смочинськой и Касей Адамик — это было прекрасное сотрудничество, замечательная атмосфера. Мы носились с этим фильмом, как будто это был наш общий ребенок. Мужчины же во время работы чаще выясняют, кто прав.

В январе 2018 я закончила снимать сериал «Первые» (The First) с Шоном Пенном, посвященном первой экспедиции на Марс. Потом мы с девочками сделали «1983» — антиутопию об альтернативной истории Польши. И еще сняла один драматический фильм — «Гарет Джонс» (премьера в Украине состоится 10 февраля 2019 года, — прим. ред.). Это история молодого журналиста, который оказывается в Украине в 1930-х годах и становится свидетелем Голодомора. Именно он донес правду о том, что происходило тогда в Украине, до остального мира. Мир не отреагировал. Но реагировать мы обязаны. Поэтому я после всей своей работы, после этих долгих часов, я хожу на марши, на демонстрации, подписываю петиции, потому что это и значит быть гражданином.

В этом году мне не удалось поучаствовать в Марше Равенства. В прошлом году же я маршировала в Варшаве, в позапрошлом — в Познани. И так почти все годы. Даже тогда, когда нас выходило всего тысяча человек. Теперь в марше участвуют до 45 тысяч. Это важно, потому что это масса народу, который собирается ради стоящего дела. Я поддерживаю равенство и равные права не только потому что моя дочь лесбиянка, у которой прекрасные отношения с партнершей. Я хочу, чтобы у них были те же права, что и у всех остальных — на брак, на право усыновлять детей. Я прочла много исследований на эту тему. У меня есть знакомые гомосексуальные пары в США, которые усыновили детей. И они очень счастливы, и детям хорошо. Ничего в этом плохого нет. А вот насилие, нелюбовь, принуждение к деторождению — вот это плохо.

Результаты кампании #MeToo

Сегодня кампания вошла в стадию определенного кризиса. Она стала жертвой собственного успеха. Эта кампания имела стремительное начало, стала важным социальным движением, ее подхватили разные организации и институции, в том числе Американская академия киноискусства и актерские агентства (на совести которых висят те еще грешки). И практические результаты не замедлили появиться — самых злостных «хищников» сместили. При этом, правда, презумпцию невиновности просто швырнули в окно — это главный минус движения, который может обратиться против начальной идеи.

Очень важно не замалчивать тему, создавать общественный дискурс, добиваться правосудия, но сеять страх, который разрушает отношения между мужчинами и женщинами — неправильно. Конечно, это сложная тема. Мы рискуем сами себя завести в такое себе новое пуританство. Я знаю, что радикальным феминисткам эта моя идея не нравится, но верю в то, что говорю.

Стоит ли платить такую высокую цену за вскрытие случаев харассмента и наказание виновных? Подумайте о борьбе с педофилией. Для того чтобы защитить детей, стало необходимо мониторить отношения и с самыми близкими людьми для них. Но я все же не могу принять принципа «дыма без огня не бывает». Все помнят историю одного шведского театрального режиссера, обвиненного в сексуальном насилии и совершившего самоубийство. Потом оказалось, что он был невиновным. Мы не можем игнорировать такие случаи. Да и аналогия с детьми не очень-то работает, ведь ребенок объективно слабее, ему действительно нужна защита — в случае женщин проблема не столько в защите, сколько в равенстве. Какое же тут равенство, если мужчины пользуются угрозами? Педофилию легче определить, чем харассмент. Ведь если мы начнем приравнивать флирт к домогательствам, то что станет со спонтанностью сексуальных отношений? И в то же время мы только начинаем осознавать огромный масштаб несправедливостей, с которыми приходится сталкиваться женщинам. Я говорю с подругами и узнаю, что 80% из них в каком-то виде испытывали домогательства.

Что с этим делать? Думать об этом, говорить, устанавливать границы. Возможно, нам нужен своеобразный кодекс: это можно, это нельзя, а это можно, но не рекомендуется. Движение #MeToo обратило внимание общественности и на то, что происходит в киноиндустрии. Только небольшая часть режиссеров — женщины. Поступили предложения о квотах и даже равном представительстве. Мне нравится эта идея. Равенство может нормализовать ситуацию.

«Стеклянный потолок»

Я до сих пор ощущаю его над головой. Продюсеры, дистрибьюторы на больших фестивалях ведут себя по-разному с мужчинами и женщинами, несмотря на на заслуги, опыт, качество работы. В этом году по лестнице дворца в Каннах поднялись 82 актрисы, режиссерки и продюсерки. И ровно столько же — 82 женщины представили свои фильмы в Каннах с 1946 года. А мужчин за это время было 1688.

Дискриминация меня не особо ранила, потому что я всегда была «не такая». По отцу я еврейка. Его биография и трагическая смерть мне зачлись в «минус» когда я была совсем юной. (Отец Агнешки, Хенрик Холланд, был довоенным коммунистом, служил в Армии Народовой. После войны стал влиятельным журналистом и пропагандистом, однако в последствии критиковал режим за излишний консерватизм. В 1962 году был арестован за то, что передал западным СМИ содержание речи Хрущева, в том числе об обстоятельствах смерти Сталина и Берии, — прим. ред.). Когда я училась в Чехословакии, то меня посадили в тюрьму, а когда я вернулась в Польшу, от меня открестились все. После того, как я эмигрировала, я стала «чужестранкой», я не знала языка. Не знаю даже, как мне удалось преодолеть все это. По сравнению с такими трудностями «стеклянный потолок» не кажется таким чудовищным. Негативный опыт часто делает нас сильнее.

Источник: newsmavens.com

— Читайте также: Результати дослідження Pew Research Center: #MeToo псує чоловікам робочу атмосферу