Галина Ковальчук
Художница Мариам Найем рассказывает, как часто, казалось бы, свободная, либеральная среда искусства оказывается подвержена гендерным стереотипам, почему не бывает «женского» и «мужского» искусства и отчего картины не могут быть детьми.
Длительное время я просто не верила, что сейчас проблема равенства полов еще возникает. Например, запрет абортов в Польше, который сейчас активно обсуждается. Кажется, он должен быть решен десятки лет назад, но это не так, и это шокирует. Читая работы Шопенгауэра и находя в нем фразы о неполноценности женщин, я всегда смеялась, думая о том, насколько далеко вперёд мы ушли.
Я очень хорошо помню момент, когда столкнулась с гендерными стереотипами, – в разговоре с уважаемым человеком в сфере культуры, возникло упоминание выбора между семьей и искусством, что с этой проблемой сталкиваются многие женщины и мне нужно быть готовой к тому, чтобы сделать свой выбор. Не думала, что мне когда-либо кто-то будет говорить об этом.
О женской гениальности
Когда начинаешь заниматься чем-то серьезным, сталкиваешься с определенным количеством с сексизма. Когда женщина реализуется как профессионал, людей все равно порой интересует что там у неё на личном фронте. Постановка этого вопроса очень интересна, потому что мы сразу входим в сферу стереотипа, где есть чаши весов – набор качеств «типичной» женщины (семья, муж) или самореализация. В первой половине XIX в. была издана книга домашних советов миссис Эллис «Семейный советчик и домашний наставник» (The Family Monitor and Domestic Guide). Там было сказано, что в женщине ценится многозадачность, и лучше делать много дел со средним качеством выполнения, чем делать что-то одно, но хорошо. И для женщины очень опасно, как подчеркивалось в книге, увлекаться чем-то одним, так она будет «звездой на час», а остальное время – не очень хорошей хозяйкой.
Когда меня спрашивают, почему так мало женщин в искусстве, науке, я сразу начинаю откапывать примеры великих художниц – в большинстве случаев недооцененных, у которых не было возможности заниматься искусством. Но все равно получается, что я оправдываю женщин, ссылаюсь на сложную ситуацию. А читая о великих художниках, писателях – мужчинах, мы узнаем, что они были гениальны с рождения, как бы ни складывалась ситуация. И тут встает вопрос гениальности женщины. Может, ее гениальность – это борщ или заканчивается на границе кухни? Понятие “гениальность” зависит от социума и контекста, в котором оно употреблено.
О «женском» и «мужском» искусстве
В казалось бы свободной среде художников есть деление на женское и мужское искусство. Говорят, что женщины более эмоциональные и это влияет на качество их работы. Я поняла, что вся система изначально сделана так, что тебя ставят в рамки «женского искусства», начинают сравнивать с мужским. Говорят, что за каждый гениальным мужчиной стоит женщина. Но мне кажется, что за гениальной женщиной может стоять мужчина или женщина. Это неважно.
К примеру, Трэйси Эмин и Мария Абрамович очень сильно поменяли современное искусство. Бытует мнение, что среди мужчин мало перформансистов, потому что женщинами легче “играть телом”. И суть постановки вопроса в том, что женщина показала грудь, и этого достаточно. Порой мне говорили, что я не могу нарисовать женщину, потому что не чувствую ее сексуальность. В мемуарах художников-мужчин ясно видно, что они присуждают себе привилегию одухотворения и наслаждения женским телом – только мужчина-художник может рисовать женскую натуру.
На групповом портрете членов Королевской академии в Лондоне 1772 г. изображено как академики собрались в светлом зале перед двумя обнаженными натурщиками: присутствуют все уважаемые члены академии, за одним достопримечательным исключением: единственная женщина-академик, из соображений пристойности присутствует здесь в виде своего портрета, висящего на стене.
О семье художника
Очень обидно, когда в разговорах об известных, выдающихся женщинах люди упоминают о внешности, поле, личной жизни, образе женственности. В то же время как странно было бы слышать, что тот или иной ученый при всех своих достижениях оставался мужчиной. Например, в одном из интервью у меня спросили, когда я планирую детей и семью. Вопрос меня сильно удивил и я честно ответила, что понятия не имею, после него последовало:”Ведь для Вас же картины как дети?” Без подобного сравнения мой ответ выглядел бы очень странным, видимо.
Когда выясняется, что у Ганса-Кристиана Андерсена никогда не было семьи, это ни у кого не вызывает вопросов, просто второстепенный факт, всплывающий впоследствии. Но когда мы говорим о выдающейся женщине, то начинаем искать, есть ли у нее семья, сразу становится интересно, как она совмещает личную жизнь и карьеру. Банально, но в восприятии окружающих представление о женщине тесно связано с семьей, детьми. Мне кажется – это проблема, потому что пока мы сравниваем достижения женщин и мужчин, ищем в их биографиях семью, еще рано говорить о равенстве.
Об уровнях сексизма
В США и Украине уровень сексизма очень отличается по банальным причинам. Его ждут последствия, и он это знает: от разговора с HRом до в судебного иска. Наверняка, у мужчин такие мысли возникают, но фразы такого рода просто исчезают, так как это чревато последствиями. Но если говорить об арт-рынке, то мужское искусство все еще ценится дороже, чем женское. И до сих пор в статьях мужчины-исследователи чаще ссылаются на мужчин-исследователей. Эффект Матильды все равно имеет место быть в нашем обществе («эффект Матильды» — дискриминация женщин-ученых, умаление их достижений. — прим. ред.).
У нас и сейчас фразочки вроде «искусство в женском стиле» воспринимаются как нечто рутинное, обычное и ни у кого не вызывают возмущения. И если у вас это вызывает остервенение, то вы феминистка, а если вы – феминистка, то это оскорбление.
О социальном давлении
Недавно прочитала о забавной истории, как в МГУ ректор приветствует первокурсников с тем, что они будущее страны и поступили на лучший факультет в лучшем вузе. А на факультете психологии он приветствует студентов иначе: «Я очень рад, что все собравшиеся тут девушки успешно прошли вступительные испытания, и надеюсь, они понимают, что их предназначение – стать достойными женами нашим математикам, которыми гордится МГУ». [traqli_related]
Когда я подавала документы в университет, мне сказали: «Отлично! Будете у нас в конкурсе красоты участвовать». Такое отношение начинается с самого раннего возраста – тебя начинают программировать, устанавливать рамки. “Я шла туда, где нет математики” — порой вот так выглядит выбор факультета. Но дело не в том, что она в действительности чего-то не понимает. Часто на нее оказывают социальное давление, в том числе учителя математики, физики, которые принижают ее успехи только из-за пола. Очень важно, чтобы это социальное давление не влияло на выбор будущей профессии, не отбивало интерес к «не женским» занятиям.
По правде говоря, в большинстве, все то, о чем я говорю — это мои наблюдения за собой. Ведь именно за собой в первую очередь я замечала это деление на мужское и женское. Вся работа начинается с нашего сознания, а уж потом распространяется на внешний мир.
Главное фото: Anna Goltsberg Photography