Таня Касьян
Ванесса Эрогбогбо, глава программы по продвижению возможностей женщин в торговле Международного торгового центра (ITC), мама двоих детей: дочери Шей (13 лет) и сына Каедей (7 лет), на прошлой неделе в Киеве в рамках встречи-дискуссии «She Talks», что прошла на платформе SheExports, организованной Офисом по продвижению экспорта, рассказала, почему важно расширять экономические возможности женщин. Мы встретились с Ванессой на следующий день и поговорили о ее карьерном пути, роли родителей в выборе профессии, Уганде и Украине, а также проблемах женщин в Африке и современном поколении подростков, живущем в мире YouTube-видеоблогов.
Ванесса, во время своего выступления в Киеве вы упомянули, что первые годы жизни вы провели в Африке. А в какой стране?
Я родилась в Уганде. Когда мне было лет пять, мы переехали в США. Затем опять вернулись на несколько лет Уганду. И в Уганде, и позже в Кении и Свазиленде я училась в школах-пансионах. Какое-то время жила в Эфиопии и Зимбабве. Высшее образование инженера я уже получила в Британии, там же я стала работать в банковской сфере и получила степень МВА. Сейчас я живу в Швейцарии. Так что можно с уверенностью сказать, что у меня за плечами большой международный опыт. В Украине я впервые, и мне кажется, у меня с вашими женщинами очень много общего.
Каким было ваше детство?
Мои родители придерживались гендерно нейтральных принципов воспитания. Возможно, мой отец и не назвал бы себя феминистом, но по отношению ко мне и к моей маме он вел себя именно так. Он очень поддерживал мою маму, с удовольствием сам готовил еду, если было необходимо. Так что гендерные стереотипы в детстве мне были абсолютно не знакомы.
Родители поддерживали ваш профессиональный выбор?
Наверное, родители со мной не согласятся, потому что они считают себя довольно прогрессивными, что в принципе так и есть, но практически все родители в Африке в мою юность считали, что реальные профессии — это инженер, юрист, бухгалтер, а вот певец или дизайнер — это так, баловство. Я всегда была сильна в математике и хотела получать образование в сфере менеджмента, но мои родители настояли на «настоящей» профессии. И я, в буквальном смысле кинув жребий, решила пойти учиться на инженера. По специальности я проработала всего лишь одно лето, пока получала диплом, и больше никогда не возвращалась к этой работе. Я считаю, что абсолютно не важно, какой у тебя диплом, ты можешь делать все, что угодно! Мы слишком переоцениваем диплом. Это просто бумажка. Для меня образование — это больше про опыт, гибкость, характер, честность, — все то, что делает нас личностями. Навыков чтения и письма сегодня недостаточно, на первое место выходит эмоциональный интеллект, — вы должны уметь читать между строк. Только так люди становятся успешными.
Насколько можно назвать Уганду прогрессивной страной для женщин?
Может быть, я вас разочарую, но мне кажется, что Уганда и Украина во многих вещах похожи. Конечно, наши традиции и культура отличаются, но наши цели и желания очень похожи. Мы все хотим лучшей жизни, лучшего для наших детей, решения экологических проблем. Да, в Уганде есть пока еще неразрешенные проблемы, с которыми сталкиваются женщины. Главная — образование. Я вижу, что для девочек и женщин в Украине важным является получение среднего и высшего образования. А вот если говорить об Африке, то в некоторых местах по-прежнему считается, что образование — это привилегия для мальчиков, а главная задача девочки и женщины — уход по дому и забота о муже и детях.
Другое важное отличие: в Украине многие женщины пытаются построить карьеру в компаниях и организациях, а в Африке женщины сами вынуждены становиться предпринимательницами. И Уганда — одна из передовых странах в этом направлении. Думаю, что это последствие того, что в стране не хватает рабочих мест, и люди вынуждены создавать их сами. А вот Кения, например, считается одной из самых инновационных стран в плане разработок мобильных приложений и технологий.
Пожив в стольких странах с разными культурами и традициями, как вы считаете, какая страна может считаться лучшей, а какая — худшей для работающих мам?
Это зависит от ситуации: смотря, какая поддержка и помощь вам нужна. Лично я обожаю Швейцарию. Женева — маленький, спокойный, красивый город, где все четко работает, а жизнь очень простая. Я не переживаю, если мои дети сами решат отправиться на прогулку в парк. В Нью-Йорке жизнь работающей матери, воспитывающей самостоятельно двоих детей, я просто не представляю! А вот в Африке быть работающей мамой очень даже неплохо, потому что там родители получают много поддержки.
Кстати, об Африке. Вы упомянули, что жили в Эфиопии. Как страны, в которых распространена практика женского обрезания, могут считаться дружелюбными по отношению к женщинам?
Да, в некоторых странах по-прежнему распространена такая практика. Это зависит от культурных особенностей региона в первую очередь. А во вторую — от социального статуса. Конечно, в африканских странах есть люди, которые живут за чертою бедности, а есть и те, кто успешно строят карьеру, ездят на автомобилях, путешествуют в командировки и останавливаются в отелях. Проблемы, безусловно, есть: это и образование, и женское обрезание, и здравоохранение, и безопасность девочек и женщин. Но думаю, сегодня многие африканцы осознают, что их жизнь — в их руках, и только от них самих зависит, какой она будет. И ситуация постепенно меняется.
Вы сказали, что со стереотипным отношением вы столкнулись уже в профессиональной среде…
О да! Конечно, никто не скажет тебе в лицо, что ты недостаточно умна или хороша в чем-то, потому что ты — женщина. Но язык тела выдает! Знаете, когда ты заходишь в комнату переговоров с помощником-мужчиной, все обращаются к нему, думая, что это он тут главный. Понимаете, гендерная дискриминация не всегда сразу бросается в глаза, и мне кажется, многие женщины не всегда улавливают, когда их дискриминируют. Когда я вхожу в комнату на встречу, я иду прямо к центру, не боюсь задавать вопросы, не боюсь выражать свою точку зрения. Для того, чтобы быть услышанным, нужно приложить усилия. Да, это нелегко, но мне повезло, что каким-то базовым вещам меня научили родители. Они всегда мне говорили: «Главное в жизни — не деньги, главное — сила твоего характера». Это, кстати, мой первый жизненный принцип: у вас должен быть сильный и хороший характер. Второй — будьте собой. Если вы — ботан, будьте ботаном. И не пытайтесь быть кем-то другим, люди воспринимают вас такими, какие вы есть. И третий, самый важный, — никогда не останавливайтесь, даже если вы не знаете, как и что делать. Шаг за шагом, по чуть-чуть идите вперед к своей цели.
Вы согласны с утверждением, что худший враг женщины — ее страх и неуверенность в себе?
Да, но знаете, немаловажную роль играет и виктимблейминг со стороны общества. Мы все, и мужчины, и женщины, должны сознательно подходить к вопросам гендерной дискриминации. Но, конечно, есть правда в этих словах, вот почему я выступаю за построение женского нетворкинга — так ты можешь найти людей, которые проходят через то же, что и ты, и обменяться какими-то стратегиями поведения. А если ты мать-одиночка, то тебе нужна поддержка особенно: в лице родителей, друзей, коллег. У меня двое детей и нет няни, и я просто пытаюсь так организовать время, чтобы нам всем было удобно. По вечерам мы смотрим телевизор с дочерью, сына я стараюсь выдернуть на обед в течение дня. Единственное, чем иногда приходится жертвовать, — временем для себя. Все свободное время стараюсь проводить с детьми, особенно со старшей дочерью, если она мне позволяет. Все-таки она — подросток, и компании мамы предпочитает компанию друзей.
Вы говорите с детьми о гендерном равенстве?
Я в принципе говорю с ними о равенстве, толерантности, инклюзивности. Наше главное правило — будь собой! Поэтому я говорю сыну, что если он хочет расплакаться, пусть плачет, он не станет от этого хуже. Точно так же я говорю дочери, что если она хочет пойти на футбол, — пожалуйста! Не нужно ограничивать себя стереотипными рамками.
Ваша дочь — подросток. Многие девочки в ее возрасте начинают задумываться о своей внешности и искать в зеркале недостатки. Как вы помогаете ей пережить этот непростой этап ее жизни?
Я замечаю, что детям ее возраста куда важнее мнение сверстников, чем родителей. Так что для нас, родителей, помочь ребенку обрести уверенность в себе — тот еще вызов. Я считаю, что моя дочь — очень красивая девочка, но, конечно, одного моего мнения для нее недостаточно. Думаю, главное решение проблемы — учить детей правильно выбирать друзей. Я разрешаю дочери приглашать ее друзей к нам в дом, чтобы я узнала их получше, а они познакомились с ценностями и правилами нашей семьи. Другая проблема — соцсети. Я забираю у дочери по вечерам смартфон, чтобы она не переписывались с друзьями по ночам. Я слежу за ней в Snapchat, Instagram, YouTube, чтобы знать, чем она живет и интересуется, при этом я уважаю ее границы. Детям нужно доверять и давать пространство, но держать на контроле, с кем они общаются. [traqli_related]
Как вы считаете, кто для нее является ролевой моделью?
Хм, сложно сказать. Дети ее поколения увлечены геймерами и видеоблогерами, но сказать, что есть некий человек, на кого она равняется, я не могу. Она очень самодостаточна.
А для вас?
А у меня есть две ролевые модели. Первая — это как раз и есть моя дочь. Она очень настойчива, с крепким внутренним стержнем, я многому учусь у нее. А вторая — мой исполнительный директор (Аранча Гонсалес, — прим.ред.). Она не контролирует своих подчиненных, а поддерживает их и создает пространство и все условия для того, чтобы каждый смог раскрыть свои способности и реализовать свои идеи. Она очень динамичная и абсолютно бесстрашная женщина. Знаете, не часто удается встретить таких людей. И у нее есть вот это четкое понимание, которому я учу дочь, — что она действительно настолько хороша, а ее идеи настолько лучше идей других людей, что она заслуживает успеха.
Беседовала Татьяна Касьян