Сила женского гнева

Гнев – сильная эмоция, которая предупреждает нас об угрозе, оскорблении, унижении и вреде. Но во всем мире девушек и женщин учат, что их гнев лучше оставить при себе, говорит Сорая Чемали, которая активно занимается темой социальной справедливости и много пишет об этом. Почему это так и что мы можем потерять, продолжая молчать?

 

В провокационном выступлении на TEDx Чемали открыла «тайну» опасной лжи о том, что гнев – не женская эмоция. Она уверяет, что гнев женщин оправдан, полезен и является потенциальным катализатором перемен.

«Иногда я злюсь, и чтобы сказать эти слова, мне потребовалось много лет. Меня иногда всю колотит от ярости. Но независимо от того, насколько мой гнев оправдан, всю мою жизнь мне внушали то, что я перебарщиваю, когда злюсь, что моя злость неоправданна, что при этом я выгляжу грубой и неприятной. Еще в детстве я поняла, что гнев – это такая эмоция, которую нужно хорошенько прятать.

Расскажу историю из своей жизни. Однажды, когда мне было лет 15, я вернулась из школы домой и увидела маму на террасе с внушительной стопкой тарелок. Представьте, как сильно я была поражена, когда она начала бросать их как фрисби прямо в жаркий влажный воздух. Когда все тарелки разбились вдребезги, ударившись о землю, она зашла в дом и весело спросила меня: «Как прошел твой день?». Увидев такое, ребенок может подумать, что гнев – это тихая, вредная, даже пугающая эмоция, особенно если злится девочка или женщина. Но почему?

Гнев – это свойственная человеку эмоция, ни хорошая, ни плохая, она показательная. Она предупреждает нас об оскорблении, угрозе, издевательстве или обиде. Однако во многих культурах моральное право злиться имеют только мальчики или мужчины.

Гнев соотносят с полом. Мы учим детей порицать проявления гнева у девочек и женщин, и мы вырастаем людьми, которые наказывают их за это.

А могло ли быть иначе? Что, если не считать гнев эмоцией, далекой от женственности? Делая так, мы отбираем у девочек и женщин эмоцию, которая лучше всего защищает нас от несправедливости. Мы могли бы развивать вместо этого понимание эмоций среди мальчиков и девочек. Но на практике продолжаем воспитывать наших детей исключительно исходя из пола ребенка. Мальчикам прививают бестолковые и устойчивые нормы мужественности, говоря им, что только девочкам свойственно грустить или бояться, а если ты злой и напористый, значит, ты по-настоящему мужественный.

Девочкам, напротив, внушают, что они должны вести себя сдержанно, а гнев и сдержанность противоречат друг другу. Наподобие тому, как нас учат скрещивать ноги и собирать волосы, нас также учат держать язык за зубами и оставлять свою гордость при себе. Часто случается так, что для всех нас бесправие неизбежно становится атрибутом женственности.

Давно существуют личные или политические вымыслы, разделяющие нас. Если мы злимся, значит, мы избалованные принцессы или у нас бушуют гормоны, а еще хуже мы самовлюбленные или стервозные надоедливые выскочки.

У нас есть своя изюминка. Выберите свою. В бешенстве вы становитесь острой и горячей? Или грустной девочкой? Просто сумасшедшей? Выбор за вами. Но когда мы пытаемся высказать то, что нас тревожит (а именно в этом и помогает нам гнев), люди начинают проявлять злость в ответ, потому что вы позволяете себе злиться. Где бы вы ни были – дома, в школе, на работе или на политической арене, – гнев является признаком мужественности и недостатком женственности.

Мужчин поощряют демонстрировать гнев, а женщин за это наказывают.

Подобное отношение делает женщин очень уязвимыми, особенно когда им нужно защитить себя или свои интересы. Когда мы встречаемся с уличным бандитом, домогающимся начальником, сексистом, расистом-одногруппником, внутри себя мы кричим: «Вы что, с ума посходили?». А вслух произносим: «Простите, что?».

Но подобный ответ несовместим с гневом, который переплетается с тревогой и страхом, с риском и местью. Если вы спросите женщин, какой реакции на свой гнев они боятся больше всего, они не ответят, что ожидают насилия. Они ответят, что боятся насмешек. Задумайтесь, что это означает. Дело не только в насмешках, поскольку если настоящую вас не приняли в обществе и вы начали проявлять защитную реакцию, это может привести к страшным последствиям.

Мы воспроизводим подобную модель поведения не прямо, не явно, а в повседневных жизненных мелочах. Когда моя дочь ходила в детский сад, каждое утро она старательно строила зáмок из ленточек и кубиков, и каждое утро один и тот же мальчик с радостью смахивал его на пол. Его родители не вмешивались, им было приятно сказать дежурную фразу: «Это же мальчики – что с них взять. Ну хочется ему, вот он и делает». Я реагировала так, как учат многих девочек и женщин. Я изначально пыталась не допустить конфликт и этому учила свою дочь. Она говорила с ним, пыталась аккуратно загородиться от него, выбрала укромное место в комнате, но ничего не помогало. Так мы с другими родителями сами поставили мальчиков в привилегированное положение. Им можно носиться, как угорелым везде, где вздумается, а девочки молча должны это терпеть и подстраиваться под них.

Мы оказали детям медвежью услугу, не дав девочке выразить свой гнев решительно, как он того заслуживал.

Эта миниатюра отображает значительно более сложные проблемы. Дело в том, что в разных культурах во всем мире господствуют типично мужские ценности, вместе с присущими им властью и привилегированностью, которые подавляют права, нужды и мнение детей и женщин.

Наверное, никого из вас не удивит то, что женщины сообщают о подавлении своих порывов гнева, который проявляется сильнее мужского. Это отчасти связано с тем, что нас учат задумываться, сдерживаться и снова обдумывать. Но мы также должны найти социально приемлемые способы выразить накопившиеся внутри эмоции и дать понять обществу, как мы бываем нестабильны из-за них. Мы достигаем эту цель несколькими способами.

Если бы мужчины знали, как часто женщины плачут от сумасшедшей злости внутри, они были бы просто в шоке. Но мы почти ничего не рассказываем. «Я просто расстроилась. Да ладно, все в порядке». 

Мы заботимся о том, как выглядим со стороны, и теряем способность даже распознать физиологические изменения, которые свидетельствуют о гневе. Обычно мы заболеваем. Как выяснилось, гнев провоцирует целый ряд заболеваний, которые принято считать типично женскими. Мы чаще страдаем от хронической боли, аутоиммунных заболеваний, бесконтрольного питания, психических расстройств, тревожности, депрессии и чаще наносим себе увечья. Гнев пагубно влияет на наш иммунитет и сердечнососудистую систему. По результатам многих исследований, гнев также влияет на уровень смертности, особенно среди больных раком темнокожих женщин.

Я не могу больше видеть, как мои знакомые женщины болеют и мучаются. Наша злость доставляет нам дискомфорт, и в этом кроется противоречие, потому что мы созданы создавать комфорт. Существуют абсолютно объяснимые моменты гнева. Бывает, мы злимся, когда нас ограничивают или когда ничего не меняется. Будучи мамами и учителями, можно сходить с ума, но нельзя злиться на высокую цену образования. Мы можем злиться на наших матерей. Например, подростки, которым не нравятся устаревшие нормы и правила, злятся именно на матерей, а не на что-то или на кого-то еще. Мы можем злиться и на других женщин. Еще мы можем злиться на мужчин с более низким статусом в иерархии.

Но в нашем гневе есть огромная сила, потому что наши чувства олицетворяют степень нашего авторитета, а общество не привыкло к тому, что мы демонстрируем гнев. Мы должны сделать так, чтобы люди привыкли к неприятному ощущению, когда женщины беззастенчиво говорят «нет». Мы должны уметь разбираться в эмоциях, а не разделять их в зависимости от пола. Люди, умеющие анализировать свой гнев и понимать, откуда он берется, более творческие, позитивно настроенные, они чаще занимаются любовью, они лучше справляются с разными задачами и более эффективно ведут политическую деятельность.

Я женщина, которая пишет о женщинах и об их чувствах, и очень немного мужчин, обладающих властью, серьезно воспримут то, о чем я пишу, из политических соображений. Мы видим в гневе и политике такие вещи, как презрение, высокомерие, остервенение, которые подпитывают в мире сознание мужского превосходства. Но если все это является ядом, оно же служит и противоядием. Когда мы злимся, то на что-то надеемся, и это происходит у женщин, которые сдерживают гнев, и среди изгоев общества. Гнев может быть связан с сочувствием, сопереживанием и любовью, и его распознать не менее важно.

Если гнев женщины игнорируют, значит, в этом обществе ее не уважают. Настоящая опасность женского гнева кроется не в разбитой посуде, а в том, что он точно показывает нам, насколько серьезно мы себя воспринимаем, и мы ожидаем, что другие люди тоже воспримут нас серьезно. Когда это произойдет, велика вероятность того, что женщины начнут улыбаться тогда, когда они сами этого захотят.

Источник: ted.com

-Читайте также: 10 шагов к прорыву от Мари Форлео