Анна Санден: «Материнство — это космос, где я ничего не понимаю, но при этом наблюдаю потрясающую картину»

Анна Санден, основатель Lime Lite, сооснователь VGNC, автор и ведущая радио «Аристократы», убеждена, что ребенка нужно не воспитывать, а любить, ее взаимоотношения с дочерью Ривкой построены на взаимном уважении личного пространства и времени. О своей личной истории «другого материнства» Анна рассказала на SHE Congress, где ее выступление было организовано в формате открытого интервью. Вопросы задает Наталья Емченко, директор по корпоративным коммуникациям СKM и мама четырех детей.

Насколько другое материнство и счастливое материнство – совместимые вещи?

Сразу скажу, что не собираюсь ничего навязывать и давать 10 правил жизни и общения с ребенком. Это моя личная история, которая, как и с книгами бывает, кому-то подойдет, кому-то нет, а может кто-то почерпнет для себя полезные вещи отсюда. Даже не знаю, насколько «другое материнство» правильная формулировка, ведь материнств столько, сколько матерей. Счастье не поддается четкой форме. Для меня мое материнство — счастливое.

Вечный сакраментальный вопрос: а что для тебя счастье?

Я не смогу ответить глобально, так как счастье происходит со мной каждый день. Сформулирую от противного: чем счастье отличается от радости и других сиюминутных вещей, которые нас приводят в состояние веселья или уныния. Для меня счастье – это некое пространство или субстанция, в которой ты находишься достаточно долгое время, чтобы ощутить и осознать, где ты пребываешь. Например, мы можем находиться в море или погружаемся в песок, и в этот момент мы так хорошо понимаем, где мы и что это, что нам не мешает ни течение, если это вода, ни песок на лице и в глазах, потому что нам нравится находиться там. Для меня счастье – это субстанция, в которой я нахожусь, где мне хорошо, где я понимаю, как все работает, где я контролирую этот «песок». Но это не значит, что я никогда не расстраиваюсь или у меня не бывает негативных эмоций. Пожалуй, счастье – это я сейчас.

Ты была счастлива в детстве? Твое «дочество» было счастливым?

Когда я рефлексирую о своем детстве, не могу сказать, что оно было счастливым. Меня любили, если говорить о взаимоотношениях с родителями. Но имея возможность сравнить с детством моей дочери и внутренним состоянием сейчас, могу сказать – нет, мое детство не было счастливым.

А сейчас ты счастливее, чем в детстве?

Сейчас я просто обалденно счастливый человек!

Мы поговорили о счастье, а что для тебя материнство? Это дружба, любовь, партнерство, это космос, поток?

Наверное, это космос, где я ничего не понимаю, где пребываю в невесомости, не управляю своим телом, где все попадает мне в лицо, хотя так не должно быть. Но при этом я наблюдаю потрясающую картину, которой я бы не видела, если бы моей дочери не было рядом.

Тебе не кажется, что ты наблюдаешь за собой со стороны?

Пожалуй, я просто наблюдаю за собой, но дочь для меня совершенно отдельный космический объект. Может, поэтому мое восприятие заострено: у меня нет ощущения, что она – моя кровь и плоть. Наблюдая за ней, не могу сказать, что здесь – это я, а там – моя бабушка, здесь, я вижу, растут уши отца и поведенческие реакции дедушки четвертого колена. Моя дочь – совершенно отдельная личность, и всегда была. Я воспринимаю ее отдельной субстанцией, и мне приходится очень много наблюдать за ней, чтобы понимать, кто и что она.

Как организовано твое материнство? Мы говорим, что это космос, но какая главная идея у этого космоса?

Главное, чтобы я была счастлива. Считаю, если мать несчастлива как человек, то от этого будет страдать и рядом находящийся ребенок. Мы говорим и о финансовом и моральном благополучии, самореализации. Я отстроила замечательную систему, в которой, как говорил Довлатов, «мы не воспитывали свою дочь, мы ее любили». Я ее люблю, и у меня нет никаких обязанностей, кроме минимальных, которые я на себя взяла. Все у меня по любви: мое время, которое я хочу ей дать, ее время, которая она мне хочет дать. Мы изначально договорились, что у каждой из нас есть свое пространство. Да, иногда мне бывает обидно, когда я хочу побыть с ней и поговорить, но она занята и может сказать: «Прости, я не могу сейчас, вот закончу и приду».

Как организован твой космос, чему подчинен?

Я организовала маленькую фабрику по выпуску личности. Няни шутят, что после меня они могут работать у британской королевы – они хорошие продюсеры, многое могут делать. У меня никогда не было типичных нянь: я всегда их учила сама – какие книги нужно прочесть, как сотрудничать между собой. С дочкой они легко находили и находят общий язык, потому что любят детей.

Наш космос состоит из двух нянь, которые живут с нами и меняются понедельно. Так устроено с рождения дочери. Няни для нее – любимые друзья и очень хорошие люди. Так получилось, что мы не смогли все шесть лет иметь одних и тех же нянь, хотя я предпочитаю «не менять руку». Но все мы люди, у которых есть свои обстоятельства. Она дружит с нянями, которые у нас были, – они ходят в гости, на дни рождения. Вообще, я считаю, что чем больше у тебя возможностей получить любовь от разных людей, не только нянь, но и моих друзей, коллег, сотрудников, тем лучше. Я не конкурирую с этим.

Монополии на любовь у тебя нет.

Я вообще не понимаю, что такое монополия на любовь. Ты можешь иметь монополию на любовь к себе, но любя другого человека, ты не можешь приватизировать это.

Как изменилась твоя профессиональная жизнь с появлением Ривки? Вообще ее появление повлияло на что-то?

Не могу сказать, что что-то поменялось, если говорить технически, о вещах, которые меня окружают. Если говорить о моем внутреннем состоянии, то планеты, находившиеся вокруг меня, — бизнес, мое время, общение, отношения с моим мужем – то произошло совпадение. Я отошла от операционной деятельности в наших компаниях, потому что устала, мне надоело, и у меня появилась возможность не делать этого. Внешне ничего не поменялось, я специально так сделала. Внутренне у меня добавилось время, чтобы рефлексировать, наблюдать за собой и изучать себя, следить за дочкой.

А окружение поменялось? Может, какие-то люди отпали?

Мне везет, каждый год у меня появляются новые интересные люди, и их я хочу оставить, растягиваю на всю жизнь, так же, как растягиваю друзей детства. Я расхожусь с людьми, только когда понимаю, что нам не о чем говорить. И то, я не верю в фатальность этих расхождений – бывают разные времена, ты идешь по дороге, иногда тебе по пути с человеком, а иногда – нет. Но мне всегда хочется верить, что по пути, чтобы эти люди оставались рядом.

Стало ли появление дочери импульсом к творчеству?

Я и до этого была творческим человеком. Сделать две компании и быть балбесом-творцом невозможно, ты создаешь разные миры, в которых много организмов и связей. Если мы говорим о занятии, которое мне абсолютно нравится, то да, ее появление сказалось, так как у меня стало больше времени наблюдать и анализировать себя. Поэтому я подумала – почему бы мне не разговаривать с людьми, не пользоваться моим талантом чувствовать людей и понимать их? 

Девочка для тебя – это важно? С точки зрения твоего материнства, с мальчиком было бы по-другому?

Я не знаю. У меня никогда не было мальчика, не могу гадать. Также до появления дочери у меня никогда не было и девочки. Если я справилась с тем, чтобы быть ее другом и визионером, не взирая ни на отсутствие опыта до того, ни на ее пол, думаю, с мальчиком я тоже нашла бы общий язык. Но нам остается только догадываться.

Фото: Сергей Нужненко

— Читайте также: Целостный муж/отец — экспонат и полезное ископаемое