Анна Топилина: Материнство делает женщину уязвимой и на это невозможно закрыть глаза

Анна Топилина, популярная блогерка и переводчица, благодаря которой мы в Украине познакомились с такими бестселлерами как «Жінки, які кохають до нестями» и «Заборонений плід«, рассказывает о том, для кого и зачем пишутся ее откровенные посты о положении женщин, современном материнстве, различии «наших» и «заграничных» мужчин и о книге, которую хотела бы написать. Анна живет в шведском городе Мальме, получила местное образование, растит дочь.

О феминизме

На самом деле в моем формировании как феминистки именно переезд в Швецию сыграл центральную роль. До переезда я была обычной девочкой, воспитанной в довольно патриархальном контексте и о гендерных вопросах совсем не задумывалась. Хотя, конечно, некое внутреннее неартикулированное недовольство существующими «правилами игры» было со мной всегда. С переездом в Швецию я начала постепенно погружаться в местную культуру, смотреть, как здесь взаимодействуют люди, как ведут себя женщины, как общество устроено в целом. И этот опыт, конечно же, постепенно меня изменял.

Но основным поворотным моментом для меня стало рождение ребенка. Именно родительство, которое как социально, так и чисто биологически, является очень неравноправным опытом, открыло мне глаза на всю ту несправедливость, которую переживают женщины в нашем обществе (и «наше» здесь — не в контексте Швеции или Украины, а наше, человеческое). Материнство делает женщину уязвимой, обостряет все конфликты — как внутренние, так и в отношениях, осложняет социальную жизнь и карьерное развитие. И на это невозможно закрывать глаза.

Когда родилась моя дочка, я начала читать шведские материнские форумы и именно через них попала в блоги шведских радикальных феминисток, которые при этом являются (сюрприз!) мамами многочисленных детей и много пишут о простых, бытовых вещах — о гендерно-чувствительном воспитании детей, о дискриминации в большом и малом, об эмоциональной работе и отношениях — обо всем, что интересует обычную, среднестатистическую женщину. Именно эти женщины и их тексты постепенно изменили меня — так, как я теперь стараюсь менять свою аудиторию.

Об эмиграции

На самом деле, мое решение эмигрировать никогда не было ни умным, ни продуманным. Это был очень импульсивный, спонтанный порыв, абсолютно не продуманный и не рациональный. Просто в один прекрасный день я прочитала о последней возможности уехать в Швецию на бесплатную учебу, прошерстила за пару часов всю имеющуюся информацию на этот счет, молниеносно приняла решение и начала действовать исходя из него. В Киеве на тот момент у меня была учеба, налаженный быт, партнер и даже котик, но мне хотелось приключений — и я их получила!

До переезда в Швецию я об этой стране не знала ничего от слова «совсем» и, скорее всего, не смогла бы найти Мальме на карте. И это мне, кажется, помогло. Не имея никаких ожиданий и заранее запрограмированных образов, я влюбилась в Швецию (точнее в южную ее часть) с первого взгляда и у меня не было поводов разочаровываться или необходимости корректировать свои фантазии и ожидания. Я полюбила местную природу — низкое-низкое, очень живописное небо, постоянный ветер, кристально-чистые цвета и ароматный воздух. Полюбила Мальме, город-Вавилон, где собрались почти все нации мира и пытаются жить в относительной дружбе. Полюбила гуманистичную культуру, волшебный совершенно язык, интровертных, немного странных людей. Перечислять можно до бесконечности.

Но, конечно же, переезд — это всегда большой стресс и смена места обитания — это, считай, рождение заново. И этот процесс никогда не бывает полностью легким и безоблачным. В первые месяцы или даже годы эмиграции многие переживают фазу острой влюбленности в страну, со слепой идеализацией и восторгом. Позже, как в любых любовных отношениях, наступает период конфликтов и разочарования — глаз замыливается, многие моменты начинают раздражать, к тому же, начинаешь понимать местный язык, и оказывается, что «все прекрасно, но есть нюансы». А еще — чувствуешь себя ужасно чужим и одиноким, и кажется, будто уже никогда, никогда не станешь своим.

Но это тоже проходит. В конце концов почти все приземляются в сбалансированном состоянии, когда новая страна становится домом, появляется местный круг общения, местные интересы. Когда видишь и хорошее и плохое, и можешь жить без идеализации или очернения. Но этот процесс требует времени. И большой психологической гибкости — многие так и застревают на каком-то из этих этапов или замуровывают себя в «эмигрантском пузыре» без контактов с «чужой» культурой — и многое поэтому теряют.

Ну и конечно, нужно знать, что эмигрировав ты навсегда останешься где-то между мирами — уже совсем не свой для своей старой страны, и еще не совсем свой в новой — как бы хорошо ты не интегрировался. Но это очень обогащающий, хотя и сложный опыт. Из этой «трещины между мирами» видно очень много такого, что не видно «простому пользователю», который никогда не выезжал за границы своего привычного мира.

А посоветовать тем, кто эмигрирует я хотела бы одно: как можно раньше начинайте учить язык новой страны. Уделяйте этому как можно больше времени. Как можно раньше посмотрите, насколько ваше образование и опыт актуальны на рынке труда новой страны. И не бойтесь идти получать дополнительное образование — сколько бы вам ни было лет и сколько бы лет опыта не стояло у вас за плечами. Лучше «потерять» три года на дообразование, чем на всю жизнь застрять в безработице или низкооплачиваемых неквалифицированных работах.

О работе переводчика

Честно говоря, для меня переводы — это не работа, а чистой воды удовольствие и хобби. Я всегда хотела работать с текстом, но мне казалось, что у меня не хватает квалификации — и вообще, кто я такой? Но в один прекрасный день мне предложили переводить мою первую книжку — «Жінки, які кохають до нестями» Робин Норвуд и я согласилась. И комплексу самозванца пришлось подвинуться — потому что у меня все отлично получилось и дальше заказы посыпались в довольно регулярном порядке.

Моим самым интересным проектом был комикс Лив Стрьомквист «Заборонений плід» — великолепная культурологически-развлекательная книжка про женскую телесность и сексуальность в контексте истории идей. Я очень благодарна издательству «Видавництво» за возможность поработать с таким невероятным текстом, я редко когда получала такое чистое удовольствие от работы.

Ну и в целом, если мечтать вслух, мне бы очень хотелось переводить больше феминистической литературы, больше социально-полезного, раздвигающего рамки гендерных условностей нашего общества. А если отвлечься от социального пафоса — то я еще и с огромным удовольствием перевожу скандинавские детективы. Это мое маленькое хобби — я перечитала львиную долю всего, написанного на шведском, и считаю, что нет развлечения лучше.

О писательстве

Я мечтаю написать книжку всю свою жизнь, сколько я себя помню. Однако, амбиции писать художественную прозу постепенно рассеялись годам к тридцати, когда я поняла, что писать-то я умею, но у меня абсолютно нет фантазии и я не умею создавать миры, персонажей, интриги, диалоги. Я скорее певец публицистического жанра, и в нем мне и стоит развиваться.

Сейчас у меня есть идея для книжки, и несколько набросков для нее же. Мне очень бы хотелось написать развлекательно-популярную книгу об отношениях, в противовес всяким богопротивным «Мужчинам с Марса». Книгу с четкой фемоптикой и здравым смыслом, без излишней психологизации — которая при этом не отпугнула бы даже самых консервативных читательниц. Миссионерство всегда было моим призванием, в общем.

Но пока я, честно говоря, боюсь за нее браться, потому что книга всегда была для меня большой «идеей жизни», и я боюсь неудачи, боюсь выяснить, что я не могу, не умею и что я — просто очередной графоман. Очень хочется какой-то внешней мотивации в ту сторону, но пока с этим туговато, не смотря на все овации от читателей.

Об откровенности в сети

Я много думала про этот вопрос. С одной стороны, я и правда рассказываю чуть больше, чем «обычный пользователь», не боюсь говорить вслух о неудачах, негативных чувствах, психических проблемах и прочих штуках, которые в нашем обществе принято заметать под ковер. И не боюсь жестко над этим всем, и собой, иронизировать. С другой стороны, я никогда не рассказываю больше, чем могу «вытянуть». То есть те части моего опыта, которые я еще не переработала, за которые меня можно зацепить и уязвить, всегда остаются со мной. Также я всегда стараюсь щадить людей вокруг меня, и не вовлекать их в мою писанину.

Именно поэтому я почти никогда не жалею о моментах откровенности на публике. Все те кусочки меня и моей жизни, которые я выставляю на всеобщее обозрение — это тот опыт, который я уже осмыслила и «упаковала» в слова. Мне не страшно его показать другим, потому что я сама его приняла — в том, на что пролит свет, нет стыда. Стыд, чувство вины и другие негативные чувства лучше всего себя чувствуют в тени, тишине и молчании. У каждого есть своя тень, и если присмотреться, можно понять, что люди тянутся к тем, кто эту тень признал. Потому что люди, живущие в мире со своей тенью, обычно не склонны осуждать и критиковать и видят мир в большем количестве нюансов.

К тому же, такое проливание света на не самые успешные части моей жизни, кажется, очень помогает моим читателям. В нашем обществе вообще в последнее время растет запрос на неидеальность, живость и правду. Люди устали от бесконечных вдохновляющих коучей и успешного успеха, устали чувствовать себя уродами и неудачниками не фоне отфотошопленных моделей и инстаграмных мамочек, успевающих вытереть девять поп и сделать карьеру, не испортив маникюр. Люди хотят видеть кого-то, с кем можно идентифицироваться — и в силе, и в слабости. Люди хотят знать, что они не одни — и не только у них в шкафах живут такие жирные скелеты.

О материнстве

Наше общество нагружает матерей непомерной ответственностью. Современные требования к материнству выше, чем когда-либо в истории — теперь мы ответственны не только за то, чтобы наши дети были в безопасности, сыты и здоровы, но и за их будущее психическое здоровье, «развитие», карьеру, отношения и будущее. Именно женщины, по коллективным представлениям, воспитывают «не тех мужчин» и «не тот народ», и все всегда делают неправильно. К тому же, в эпоху интернета и изобилия информации, на матерей из каждого чайника льются потоки противоречивой информации, советов и рекомендаций, и как бы ты себя не вела — ты все сделаешь не так.

Ну и да, отовсюду на нас валится непререкаемый императив о том, что дети — это счастье, что нужно наслаждаться каждой секундой родительства, что материнство — это «природно» и что «наши бабушки в поле рожали и не жаловались». Именно поэтому большинство женщин оказывается неготовыми к трудностям, которые несет за собой материнство, и не справляются со всем грузом ответственности и что самое неприятное — вины, сопряженными с этим опытом. И именно поэтому большинству так важно слышать о разном, нюансированном опыте родительства, где есть место рассказам о скорби по прошлой жизни и возможностям, об усталости, раздражении, недовольстве, сенсорной перегрузке, физиологическим проблемам, конфликтам в отношениях и всему прочему, о чем нас научили не упоминать.

У меня самой довольно сложный опыт материнства, включающий несколько лет послеродовой депрессии, абьюзивные отношения с дочкиным отцом и трудности в осознании себя мамой. Сейчас, когда большинство этих проблем остались в прошлом, я заново учусь быть матерью — не идеальной, а живой. Учусь не грузить себя непомерной ответственностью, учусь прощать себе не самые лучшие моменты потери терпения и контроля, учусь строить отношения с дочкой так, чтобы нам обоим было комфортно. Это сложный процесс, в нем масса откатов, но в целом, мне кажется, чем более цельной я сама становлюсь, чем меньше мучаю себя чувством вины — тем легче мне быть чуткой и внимательной мамой.

О мужчинах

С одной стороны, мужчины в Швеции довольно сильно отличаются от наших, особенно в вопросах построения семьи. Здесь феминизм уже давно стал мейнстримом и большинство семей живут в довольно равноправном партнерстве, где мужчина берет на себя большую часть ответственности за детей и дом и не делит обязанности на «мужские» и «женские». С другой стороны, мужская гендерная социализация здесь все равно никуда не делась и идеализировать шведских мужчин я бы не стала.
Но, конечно же, если попытаться загрести всех под одну гребенку и найти какой-то общий знаменатель, то шведские мужчины в целом сильно мягче и эмоциональней «наших», гораздо больше заботятся о своем внешнем виде и физическом состоянии, и гораздо меньше перекладывают на партнершу ответственность за себя и свою жизнь. Здесь очень сильна культура независимости и индивидуализма — и это одновременно хорошо и плохо. Потому что нам, привыкшим к «душевности» на разрыв аорты, местные мужчины могут показаться холодноватыми и дистанциированными. С другой стороны, многие из них отличные семьянины, заботливые отцы и просто хорошие люди. А это уже не так мало.

 

Фото из личного архива Анны Топилиной.

 

• Читайте также: WoMo-портрет: Екатерина Белорусская