Бывало ли у вас такое, что вы готовы были полцарства отдать за какую-то невероятно притягательную вещь, считали дни до обладания ею и на полном серьезе были убеждены, что она преобразит всю вашу жизнь, — а неделю спустя скользили по вожделенной новинке скучающим взглядом и больше не чувствовали никакого восторга? Посещало ли вас внезапное озарение, что квартире просто необходимы стены другого цвета, и как раз за оставшуюся до Нового года неделю можно успеть с ремонтом, если прямо сейчас отправиться в круглосуточный магазин за краской нужного оттенка, — а потом изнывали от злости и усталости, перепачканные с ног до головы, и думали, что за черт вас дернул на эту авантюру? И самое болезненное: случалось ли вам поймать себя на мысли, что когда-то вы влюбились в самого невероятного человека на свете и не верили своему счастью, а теперь просыпаетесь изо дня в день с кем-то заурядным?
Причиной всех трех – и миллиона похожих – ситуаций будет дофамин. Как этот гормон заставляет нас рисковать всем ради нового и неизведанного, рассказывает американский исследователь и психиатр Дениэл Либерман. Снабженная результатами интереснейших научных экспериментов и многочисленными «жизненными» историями реальных людей, книга станет отличным проводником в загадочный внутренний мир человека, способным не только разрушить существующие мифы насчет дофамина и гормонов вообще, но и помочь понять и объяснить наши собственные эмоции, чувства и реакции на внешний мир.
Всего на двух простых примерах становится очевидно, какая важная это книга «Дофамин: самый нужный гормон». Сфера применения полученных из нее знаний практически безгранична. Личные отношения. Профессиональные достижения. Самосовершенствование. Творчество. Новые переживания. Путешествия. Здоровье. Пожалуй, нет ни одного направления нашей жизни, где не пригодились бы знания об одной маленькой молекуле, меняющей целый мир. Откройте свой источник дофамина – начните читать эту книгу на WoMo. Публикуем одну из глав.
Глава 3. Доминирование
Импульс без причины недостаточен, а причина без импульса — это жалкая импровизация. — Уильям Джеймс
Одно мудрое суждение стоит дюжины поспешных советов. — Вудро Вильсон
Насколько далеко ты зайдешь?
Глава, в которой дофамин подводит нас к преодолению сложностей, невзгод, эмоций и боли так, что мы можем контролировать окружающий нас мир.
Планирование и расчеты
Простое желание чего-то изредка приводит к достижению цели. Нам приходится разбираться с тем, как заполучить желаемое, неважно, стоит ли оно того вообще. Когда мы делаем что-то, не думая о возможном неблагоприятном исходе, результатом может быть все что угодно — от небольшого переедания до отчаянной зависимости от азартных игр, наркотиков и т. д.
Дофамин всегда заставляет нас чего-то желать: дай мне больше. Но, к счастью, в нашем мозге есть также дополнительная цепочка дофамина, которая рассчитывает, что именно важнее всего заполучить. Это дает нам способность строить планы — стратегически обдумывать, что надо делать, чтобы получить то, что нам действительно нужно. Но каким же образом одно единственное вещество совершает противоположные действия?
Представьте себе топливо ракеты, поступающее в основные двигатели космического корабля. То же самое топливо, которое запускает ракеты, может быть перенаправлено и на приведение в действие тормозных двигателей для замедления скорости полета. Все это зависит от разных функций работы топливных агрегатов. Похожим образом дофамин двигается по нескольким цепочкам в мозге, производя различные действия — и ускорение, и торможение.
Для выражения желания дофамин проходит через мезолимбическую цепь, которую мы называем цепочкой желания дофамина. При функции расчета и планирования — импульсы приходят от мезокортикальной цепи, которую мы будем называть цепочка дофаминового контроля, потому что ее цель — это управление неконтролируемыми призывами желания дофамина и направление этой грубой энергии к разумной цели.
Планирование стратегий, направленных на будущее, позволяет нам получать контроль над окружающим нас миром. Кроме того, цепочка контроля дофамина является источником воображения, что позволяет нам заглянуть в будущее, чтобы увидеть последствия, которые ожидают нас, если мы не обдумывая примем то или иное решение. Таким образом, мы можем выбрать будущее, которые будет более предпочтительным. И наконец, это дает нам возможность планировать, как сделать воображаемое будущее реальностью.
В то время как цепочка желания заботится только о том, чего у нас нет, контролирующий дофамин работает в мире возможного. Эти две цепочки берут начало в одном месте мозга, но цепочка желания заканчивается в той части мозга, которая запускает волнение и энтузиазм, а цепь контроля идет в лобным долям части мозга, которая специализируется на логическом мышлении.
Таким образом, обе цепочки дают нам возможность рассматривать «фантомы» — объекты которые физически не существуют. Для дофамина желания эти фантомы связаны с тем, что мы хотим иметь, но чего у нас нет — и с тем, что мы хотим иметь в будущем. Для контролирующего дофамина, фантомы — это строительные блоки для воображения и креативного, творческого мышления: это идеи, планы, теории, абстрактные науки такие, как математика, а также сфера прекрасного и миры, которые еще не существуют.
Контролирующий дофамин переносит нас в мир выше примитивного мира «я хочу» дофамина желания. Это дает нам инструменты для того, чтобы осмысливать, анализировать и моделировать мир вокруг нас так, чтобы мы смогли экстраполировать возможности, сравнивать и противопоставлять их, а затем создавать способы для достижения наших целей. Это сложное и совершенное исполнение эволюционного императива: гарантировать столько ресурсов, сколько возможно.
Для сравнения, дофамин желания — это, как ребенок, сидящий на заднем сидении машины, и кричащий родителям «Смотри! Смотри!» каждый раз, когда он видит Макдональдс, магазин игрушек или собаку на тротуаре. Контролирующий дофамин — это родитель за рулем, который слышит каждый возглас ребенка и рассматривает, насколько это стоит остановки — и решает, что делать, если тот продолжает настаивать.
Контролирующий дофамин устраняет волнение и мотивацию, выдаваемые дофамином желания, рассматривает варианты, выбирает инструменты и составляет стратегию для получения того, что необходимо и разумно. Например, молодой человека планирует купить свою первую машину. Если бы в его мозге был только дофамин желания, он бы купил первую попавшуюся понравившуюся ему машину. Но так как у него есть также контролирующий дофамин, он способен усовершенствовать этот импульс. Нажав на тормоз энергии дофамина, он тратит часы в интернете, просматривая сайты с отзывами и разрабатывает стратегию переговоров. Он хочет знать каждую деталь, которая поможет ему максимально увеличить ценность своей покупки. Когда он начинает общаться с продавцом машины, он уже чувствует себя уверенно, владеет ситуацией с покупкой машины, освоив всю доступную ему информацию.
Еще одна ситуация. Женщину едет на работу. Она доезжает до вокзала через объездной маршрут, избегая утренних пробок. Когда она приезжает на станцию, то двигается к незанятому углу парковки, о которой знает всего несколько человек, и с легкостью находит место, чтобы припарковаться. Она ждет на платформе именно в том месте, где открываются двери электрички, попадая таким образом впереди толпы, чтобы заполучить одно из оставшихся пустых мест в вагоне, чтобы комфортно чувствовать себя на длинном пути до города. Она доминирует над ситуацией своего пути на работу. Очень увлекательно разрабатывать стратегию для «игры» в продуманность покупки машины или ежедневную дорогу на работу.
Функция дофамина всегда вытекает из императивов эволюции и выживания. Дофамин подталкивает нас к тому, чтобы максимизировать наши ресурсы и награждает нас, когда это получается — когда мы выполняем что-то хорошо. Делая наше будущее лучше и сохраннее, он дает нам небольшой дофаминовый всплеск.
Об авторе
Дэниел Либерман — палеонтолог, глава кафедры эволюционной биологии человека в Гарварде. Исследования Либермана основываются на его знаниях палеонтологии, анатомии, физиологии и экспериментальной биомеханики, так же он постоянно проводит эксперименты в лабораториях и полевых условиях.
Дэниел Либерман также хорошо известен своими исследованиями о локомоции человека, в том числе о бипедализме и биомеханических проблемах беременности у женщин. Так же он изучал как локомоция влияет на скелетные функции и, в особенности, его интересовала тема эволюция бега. Поскольку он многое говорил о строении стопы человека, его даже прозвали «Босым профессором».
Читайте также: WoMo-книга: Я ненавижу свою шею
