Осторожно, мины: Истории женщин-саперов на Донбассе

С тех пор как в военных конфликтах начали использовать мины, люди больше никогда не будут в безопасности. Спрятанные в земле боеприпасы могут не проявлять себя годами и даже десятилетиями, но потом однажды взорвутся. По итогам нынешних военных действий на Донбассе Украина вошла в список мировых лидеров и по числу жертв минных взрывов среди гражданского населения, и по количеству загрязненных минами территорий (согласно Landmine Monitor 2019). За 6 лет со времени начала военного конфликта, по подсчетам неправительственных организаций, от мин и неразорвавшихся снарядов в Украине погибли свыше 600 мирных жителей, еще более 1300 получили ранения.

Мирные жертвы

В первые два года войны, согласно статистике ООН, большая часть жертв среди мирного населения — это пострадавшие от минно-взрывных травм. По их же данным, с 2014 года на Донбассе в результате военных действий погибли 147 детей, почти 400 были ранены. И более 30% из них стали жертвами детонации мин или других снарядов. Эта статистика соотносима и для всего мира. Именно дети, их матери и другие мирные жители составляют большую часть жертв минных взрывов.

С 1997 года 164 страны уже подписали Оттавскую конвенцию, запрещающую использование противопехотных мин, еще 54 негосударственные вооруженные группы решились отказаться от таких мин и подписали разработанный «Женевским призывом» обязательственный акт о полном запрете противопехотных мин.
Героини этого материала занимаются «неженской» профессией в представлении большинства людей. Они — деминерки. По словам женщин, в очистке родной земли от загрязнений минами видят свою миссию и призвание.

Деминер Людмила Вандяк

Людмила — деминер Датской группы по разминированию (DDG). Людмила работает в организации DDG почти три года, живет в Лисичанске вместе с маленькой дочкой. В ее команде по разминированию насчитывается 20 человек, всего двое из них — женщины.

До начала военного конфликта я работала в банке, про мины совершенно ничего не знала, — рассказывает деминерка. — Потом начался военный конфликт, мы выехали из Первомайска в Одесскую область, и я сразу ушла в декрет. Как-то случайно увидела в соцсетях объявление, что требуются деминеры. И решила подать заявку. Приехала в Лисичанск, меня ждал месячный тренинг: практика, теория, абсолютно новые для меня знания. Было примерно два десятка кандидатов, из них — всего 4 женщины. По окончанию мы сдавали тестирование. Оказалось, что я написала его лучше остальных и, соответственно, автоматом прошла отбор. Так я и стала сапером.

Мужу Людмила не сразу сказала, что собирается заниматься разминированием. Сообщила, что подала заявку в международную компанию, но не уточнила, на какую позицию. Когда супруг узнал правду, был шокирован, однако выбор жены принял.

 

«Он просто спросил перед моим отъездом: «Чем ты будешь заниматься на тренинге?». Я сказала: «Обучаться профессии сапера». Он возмутился: «Сама? Вперед, на амбразуру? Но у тебя же дети, это опасно!» Но он знал, что если я что-то решила, то обязательно сделаю это. И уступил», — вспоминает Людмила. Сейчас она с дочкой живет в Лисичанске, недалеко от места ее работы, в полях Луганщины. Муж же остался в Одесской области.

 

Все знакомые, услышав о роде деятельности Людмилы, недоумевают: зачем это ей? Особенно удивляются женщины. Однако Людмила утверждает: эта профессия безопасна при соблюдении всех норм техники безопасности.

Пятилетняя дочь Людмилы постоянно спрашивает маму, что она делает на работе: «Я говорю, что работаю в поле. Дочь расспрашивает, что именно мы там делаем: ходим по кругу что ли? Я отвечаю, что очищаю землю. Я пока не говорю про мины. И один раз у нас в садике был забавный случай. Я пришла забирать дочку, а воспитательницы спрашивают меня, где я работаю. И дочка вдруг вместо меня отвечает: «Мама копает ямы». А я просто устала уже отвечать на все эти вопросы: «А как, а зачем? Ты — сапер? Это нереально, этого не может быть». Мне кажется, многие даже не верят, что я говорю правду. Поэтому и не рассказываю незнакомым людям, не хочу быть «звездой».

 

Самое сложное

Самое сложное в работе, по словам Людмилы, — это находиться на жаре в полной экипировке весом около 5 кг. А свой первый выезд помнит до сих пор. Говорит, было захватывающе, волнительно и страшно. Ведь, несмотря на все тренинги, она не знала, что же ждет ее на поле. «Наверное, мы, кучка дебютантов, казались смешными более опытным саперам. Мы, как цыплята, толпились на поле, боясь сделать шаг вправо или влево», — смеется Людмила.

Важно доверять своим коллегам, быть единой командой, ведь от этого зависят жизни, — рассказывает деминерка. — Порой мы работаем по одному человеку на линии, а иногда двигаемся группой, если применяем широкорамочный миноискатель, используемый для обнаружения крупных снарядов. Выехав на поле, руководитель группы проводит брифинг, раздает задачи и отправляет на конкретный участок. „Грязную“ территорию мы маркируем красными колышками, а «чистую» — белыми.

Однажды Людмила обнаружила противотанковую мину. Ее команда очищала поле, она несла рамку, а ее коллега — прибор, показывающий фон. Обнаружив сигнал, они поняли, что под ними — что-то очень большое и опасное. Этот случай женщина называет самым экстремальным в своей практике. Не запаниковала, действовала согласно инструкциям, территорию ограничили, отошли на 90 метров от боеприпаса. Только когда подошли к служебным машинам, она осознала, насколько близко подошла к мине. Говорит, возможно, в тот день спасла жизнь какому-то фермеру, который мог проехать по этому полю на тракторе.

Деминерка утверждает, что собирается заниматься разминированием родной земли столько, сколько потребуется. «Вы меня спросили, когда же я решилась? Вот когда я добралась уже на базу, от которой до моего дома примерно 40 км. В мирное время можно было доехать за полчаса. Тут уже все родное: деревья по-своему выглядят, терриконы, это все греет душу. Я понимаю, что здесь будет расти моя дочка, бегать по прудам и паркам. Сейчас это все запрещено, а хочется, чтобы наши дети от этого не страдали», — делится Людмила.

Справка: начиная с 2017-го команды DDG разминировали вручную 600 000 м² (0,6 км²) территорий. Примерно столько же разблокировано благодаря нетехническим методам. В этом году планируется очистить около 900 000 м² (0,9 км²).

Деминер Анастасия Ванина

Анастасия — деминер в HALO Trust в 2017–2018 гг. Анастасия работала деминеркой полтора года. Девушке 34 года, родилась и выросла в Краматорске, была свидетельницей военных действий, а ее отец несколько лет служил в украинской армии в самые горячие периоды военного конфликта на Донбассе.

Анастасия рассказывает:

После окончания боевых действий в Краматорске и Славянске я вдруг начала испытывать нехватку адреналина. Гражданские как-то тоже этим страдают. Захотелось помогать в освобождении родной земли от мин, потому что прекрасно понимала — работы непочатый край. Сюда завезено и спрятано в землю многое, и обычные военные саперы не поставят очистку мирных территорий в приоритет. Мне стало интересно, кто занимается гуманитарным разминированием. Так я подала заявку в международную организацию HALO Trust.

Гуманитарное разминирование

Первоначально девушек не брали на должности саперов, но в 2017-м такая возможность появилась. В первом наборе было всего 2 девушки, во втором, куда и попала Настя, — уже пятеро (на 150 саперов-мужчин).

«Гуманитарное разминирование не подразумевает работу конкретно с взрывоопасным объектом, главное — это поиск такого предмета. Когда мы его находим, вызываем специальные службы, которые уже устраняют опасность. Поэтому прямой угрозы для жизни нет. Думаю, девушек не брали сразу, так как это физически тяжелая работа. Зато, когда я уходила, почти в каждой команде они были. Изначально встречались такие персонажи, которые не рады были видеть здесь женщину. Но если организация начала нанимать нас, то мужчины, считавшие, что здесь не место для женщин, не могли высказываться открыто, ведь являлись такими же наемными работниками. Они переживали, что будут за нас выполнять какую-то физическую работу. Например, деревья пилить. Но кто-то, наоборот, помогал, мог с проблемного участка снять девушку и поставить туда парня. Но все это поутихло, когда увидели, что мы довольно эффективно работаем, наравне с мужчинами. А в каких-то вопросах даже лучше, потому что более внимательны, аккуратны», — делится воспоминаниями Анастасия.

Выбор и ответственность

Семья ее выбор приняла сразу. Отец героини тогда был на фронте и поддержал дочь. Мать сначала переживала, но когда Настя пояснила, что не будет сама обезвреживать растяжки, а лишь искать мины, та успокоилась. Многие знакомые, просто соседи удивлялись и говорили, что ей делать нечего. Кто-то восхищался.

Помню, у нас как раз в парке шла реконструкция, много строителей там работало. А мне через этот парк нужно было ходить ежедневно на работу и вечером возвращаться. И вот эти строители, кто-то даже подвыпивший, начинали доставать: «Ты что сапер?». Я отвечаю: «Да, гуманитарное разминирование». «А тебе, что — делать нечего?», — продолжали они. Я говорю: «Что, к вам устроиться? Кто-то же должен делать эту работу. Вы строите, кто-то же парк должен реконструировать, правильно? А мой выбор — помогать очистить нашу землю.

Настя стартовала, как и все, просто деминером, потом была сапером, парамедиком. В организации все проходили курс по медицине и оказанию помощи. Ведь поля, которые разминируются, зачастую находятся в отдаленных районах, где до ближайшей больницы ехать далеко. Говорит, за день могли пройти как несколько метров, так и километр. Противотанковые поля очищались большими объемами, с помощью рамочного детектора, с которым работало по три человека в команде. А бывают поля, где нужно просмотреть каждый метр, каждый кустик, и тогда охватывали не более 15–20 м в день.

Самое сложное

Самым трудным Настя также называет климат, в котором приходилось работать, — и в жару, и в слякоть. С собой носят 10-килограммовую сумку для инструментов, ручной детектор весом в 3,5 кг. Однако сумку переносить с собой все время не нужно, отмечает Настя, непосредственно на поле раскладывается нужный инструмент. Самыми забавными называет моменты столкновения с животными — бегающими по полям зайцами или коровами. Но хуже всего были фазаны, которые могли буквально выпрыгнуть из-под рук и начать кричать. Тогда всей команде приходилось останавливаться и ждать, пока животных не уберут с поля.

«Самый распространенный вопрос: сколько лет понадобится на полное разминирование территории. Но пока никто даже приблизительно не может дать ответ. Во-первых, конфликт еще идет, линия фронта может измениться. Во-вторых, это зависит от финансирования. Думаю, это точно не 5, 10 или 15 лет, а значительно больше», — заканчивает рассказ Анастасия.

Справка: с 2016 года команды HALO Trust вывезли сотни взрывоопасных предметов — от наземных мин до кассетных бомб, разбросанных в радиусе 4,2 км² на территории Донбасса.

Материал подготовила Анастасия Пугач

 

• Читайте также: До Дня захисника України: Історії наших сучасниць